Поначалу Экхарт помогал Фердинанду в кабинетной работе, в то время как Дамуэль служил рыцарем-стражем, также, когда могла, оказывала помощь и Бригитта, но неожиданно Бонифаций внезапно забрал всех троих ради прохождения более жесткой, чем обычно, тренировки и переобучения. Если бы они были при Фердинанде, возможно, у него было бы больше возможностей поймать виконта Герлаха. Однако у него было мало слуг, которым он мог бы доверять, и поскольку виконт Герлах был особенно осторожен с тех пор, как его подвергли допросу, Фердинанду не хватало свободы действий, чтобы устроить подходящую ловушку и собрать улики.
— Мы смогли оттянуть возвращение Георгины, и в настоящее время мы работаем над тем, чтобы предотвратить любое официальное взаимодействие между Аренсбахом и Эренфестом, что, я полагаю, оставит приверженцев Георгины неспособными предпринимать какие-либо действия. Лампрехт, однако, в этом отношении является причиной для беспокойства. Есть шанс, что его действия могут вызвать конфликт.
— Лампрехт? Мой брат?
Фердинанд нахмурился, снова вспоминая, что произошло два года назад.
— В конце зимы, перед твоим долгим сном, Лампрехт присутствовал на выпускной церемонии Королевской академии, чтобы отпраздновать выпуск своей возлюбленной. У него было меньше маны, чем у нее, когда он был в Академии, поэтому её отец не хотел благословлять их отношения, но твой метод сжатия маны привел к тому, что его манаобъем немного увеличился за зиму.
— И этого было достаточно, чтобы её отец согласился на их брак?
— Да. Ему сказали, что его маны, продолжающей расти, будет достаточно. Поэтому, когда Лампрехт вернулся из Королевской академии, он попросил у Сильвестра и Карстедта разрешения на женитьбу.
Розмайн взволнованно кивнула и жестом велела Фердинанду продолжать, её глаза светились надеждой. Фердинанд действительно не понимал, почему женщины так увлекаются чужой любовной жизнью. Ей определенно не понравится, чем все закончится. Он вздохнул и продолжил:
— Однако, поскольку его любимая — аристократка из Аренсбаха, его просьба была отклонена. Он заранее знал, что она будет отвергнута, учитывая нынешнюю политику Эренфеста, и поэтому, без всякого удивления на отказ, отправил прощальное письмо своей возлюбленной.
Независимо от того, как сильно пара хотела вступить в брак, это никогда не могло произойти без одобрения их родителей и разрешения эрцгерцогов. Им разрешалось иметь личные отношения, основанные на чувствах, вплоть до окончания Академии, но после этого общество безжалостно подавляло подобные проявления чувств. Не так уж редко браки между аристократами не содержали в себе ни капли любви.
