.
Накрутив прядь волос, она сказала:
- Bы мне кого-то напоминаетe. Вы когда-нибудь были во Флориде? Вы знаете, документально подтверждено, что во Флориде живет больше сумасшедших, чем в любой другой части континентальной части США. Мои бабушка и дедушка живут во Флориде. Отставные трансплантологи. Так что они дисквалифицированы.
Глаза Блэйкa изучали ее личный ландшафт, наслаждаясь ее холмами и долинами, представляя нежность ее кожи, вкус ее губ. Он почувствовал, как ее рука легла ему на колено.
- Никогда не был во Флориде. Судя по тому, что вы сказали, может, мне стоит спланировать поездку. Знаете Ксиа, это Иннсмут. Здесь мы специализируемся на необычном, - сказал он, сигнализируя Мишель об еще одном раунде.
Ее время подошло к концу, Анна ушла со сцены, остальные танцовщицы также очистили Доску.
Время главного события.
Никто больше не выступал, когда Суши вышла на сцену; не было смысла. Тяжелый бас, быстрые гитары и кричащий рок-вокал, любезно предоставленный Дэвидом Ковердейлом из "Whitesnake", потрясли усилители. Все взгляды были прикованы к ней. Она владела сценой. Суши извивалась на шесте, словно приближался Апокалипсис. Змея Евы позавидовала бы ее изгибам. Ее костюм был облегающим, блестящим и почти незаметным. Он двигался вместе с ней, обнажая ее кожу, а теперь скрывая ее, даже более эротично, чем прямая нагота. Бурлеск нового века. Суши знала это и работала. Жесткий. На практически осязаемом членометре она перевела циферблат в полностью вертикальное положение. Даже присутствующие гетеросексуальные женщины, защищаясь, теснее прижимались к своим кавалерам, все время задаваясь вопросом, что нужно сделать, чтобы залезть в расшитые блестками трусики Суши, и чем они охотно пожертвовали бы, чтобы узнать это, включая кавалеров.
* * *
Суши жила музыкой, теряясь в ударах баса, чувствовала, как она отдается эхом в каждой клетке, в каждом гене. Это направляло ее движения. Одержимая, она двигалась в ритме, притягивая к себе все взгляды. Она была основным блюдом, и все хотели перекусить.
Перепончатые руки ласкали неестественно длинные ноги, спускались каскадом по идеальному прессу и задерживались на округлых грудях. Она подмигнула толпе, обхватила свои сиськи, медленно потянула их вверх и назад, дразня, а затем отпустила ткань, которая едва прикрывала их. Абракадабра! Они были совершенны, бросали вызов гравитации и издевались над физикой на радость ревущей толпе. Архимед бы эякулировал.
