– Заткнись! Будешь отвечать на мои вопросы, крыса бесхвостая, а иначе за один миг останешься без своей поганой гадючьей крови! Всё поняла?
– Всё, Ирочка, всё, – паскудно защебетала Галька, пустив слезу, – ты спрашивай, спрашивай! Ничего не скрою, во всём признаюсь!
Женька вздохнула. Ещё раз сплюнула кетчуп.
– Ну, тварь, гляди, ежели соврёшь – приду к тебе ночью!
– Ой, только не приходи! Матерью клянусь – ни одного слова лживого не скажу, ничего не скрою!
– Окей. Как ты поняла, что я сосу кровь?
Галька вдруг замялась. Женька, заметив это, оскалилась – но слегка, чтоб не переборщить, как с Дарьей Михайловной.
– Говорю, говорю! – всполошилась Галька, – только скажи, ты ведь не рассердишься, если я всё тебе объясню?
– Ты что, идиотка? – взбесилась Женька, – быстро давай выкладывай, а не то у меня действительно аппетит от злости проснётся!
Галька, трясясь, ей всё рассказала. Её рассказ был коротким: когда она, движимая беспокойством, а не любопытством, вошла в чужую квартиру с открытой дверью, то заглянула сначала в ближнюю комнату, и – увидела там двоих. В постели спала довольная Ирка, а рядом с ней сидел за столом и что-то писал упырь, с которым она, судя по её счастливой улыбке и по его пребыванию в её комнате, была в дружеских отношениях. Самый настоящий упырь! Заглянув затем во вторую комнату, Галька там увидела трупы Лёшки и Кольки, лежавшие близ рояля. Ей стало ещё страшнее, и она грохнулась.
– Ты увидела упыря, сидящего рядом с Иркой? – переспросила Женька, – то есть, рядом со мною? Упырь сидел за столом и что-то писал?
– Да, именно так, – закивала Галька, – писал гусиным пером, на листе пергамента! Представляешь?
Женька слегка повернула голову, чтобы глянуть на Гальку косо. Затем она повернула голову другим профилем и взглянула с другого боку. По роже Гальки тёк пот.
– И как упырь выглядел? – поинтересовалась Женька.
– Старый, с бородой, в рясе! Это был точно монах!
– И что, у него изо рта торчали клыки? С них капала кровь?
Галька замотала башкой.
– Нет, Ирочка, нет! Ничего подобного не было!
– А с чего ты тогда взяла, что это – упырь?
– Я ведь говорю – это был монах, который сидел за столом и что-то писал! Пером! На листе пергамента!
– Ну, и что?
– Не мучь меня, Ирочка! Ты всё знаешь лучше меня!
– Нет, я ничего не знаю. Я не дружу ни с каким монахом! И ни с каким упырём. Ты, кстати, про это полиции рассказала?
– Конечно, нет! Я что, дура? Они меня сразу бы отправили в сумасшедший дом, а маму – в дом престарелых, чтоб нашей комнатой завладеть!
