Поначалу вынужденный выбор профессии заставлял меня чувствовать глубокую горечь. Я в резких выражениях отвечала матери и отчиму на немногочисленные их вопросы. Мне хотелось крикнуть им -
Вы же меня совершенно не любите, вам абсолютно все равно на меня!
Я не хочу вас видеть! Я сама хочу уйти из дома как можно раньше!
Я старалась бывать дома как можно меньше. Я чувствовала себя там лишней, обузой, ненужной.
Чувства мои были подобны чувствам выпускников или воспитанников детских домов. С одной стороны у тебя есть где жить, а с другой стороны ты не чувствуешь что живешь там. Живешь ты другим, многим что ты держишь в глубокой тайне. А в твоем доме только ешь и спишь. И стараешься уйти как можно скорее. Навсегда.
Как и я профессию в детском доме не часто выбирают сами. Выпускники имеют большие льготы для поступления в институт, им же предоставляется общежитие. Но малое число их поступает в институты. В основном они заканчивают ПТУ. Это быстрее и легче. Я чувствовала себя точно так же. Я просто выбрала то что быстрее и легче.
Я утешала себя тем что зарабатывая более или менее сносно я могу заниматься верховой ездой и держать собаку. У меня будут свои животные. Как хобби. А работа, что ж, многим не нравиться их работа. Работа не обязательно должна нравиться. Она должна быть, доход от нее должен обеспечивать тебя. Если ты удачлив и у тебя есть семья то и твою семью.
Да пройдут и неразговорчивость и резкость в общении и апатия и равнодушие, пройдут когда я найду доброту и поддержку.
Мы тяжелы в общении не из-за возраста, мы тяжелы в общении из-за психологического климата в котором мы живем и из-за неумения его изменить.
В этот год у меня было много работы. Я была берейтором и у меня в работе было семеро голов. Почистить, отработать, после работы привести в порядок амуницию. Всего мало помалу набиралось на 9 часов в день.
Каждый день. Мне было тяжело, я не любила спорт с детства. Кроме того на конюшне у меня не было совсем друзей. Я знала и умела многое в выездке. Больше чем другие инструктра и я не умела заискиваться перед начальством. За это меня недолюбливали другие берейтора и начальство конюшни. Было нелегко выживать в такой обстановке. Хозяин лошадей с которыми я работала приезжал на конюшню очень редко. Его дети для которых он жержал несколько лошадей совсем не показывались на конюшне.
Это тоже играло значительную роль в отношении ко мне на конюшне. Лощади с которыми я работала более ассоциировались со мной нежели с их настоящим владельцем. Я была сильным конкурентом действующему берейтору и инструктору. И словно делала это по своей воле, а не из желания предоставить хозяину лощадей хорошо выезженных животных. Мне хотелось иметь помощников. Не только в работе лошадей но и в качестве моральной поддержки. Встречать завистливые или злые взгляды в одиночку было для меня очень непросто.
