Набравшись решимости, лис с трудом выбрался из-за статуи, кряхтя и поражаясь, как ему вообще удалось пролезть за нее. Места там было настолько мало, что даже Тера хорошенько подумала бы, прежде чем останавливать свой выбор на сомнительном убежище, в котором не то что прятаться, дышать удавалось с большим трудом, да и то лишь урывками. Эйнар бесшумно перепрыгнул обратно на лестницу и, крадучись вернулся к тому месту, где ему привиделись три грозные фигуры.
— Какой позор! Нет уж, эту историю я унесу за грань вместе с собой, — прошептал лис, попеременно касаясь кончиками пальцев гладкой поверхности старинных вельдских зеркал. Подкарауливавшими в темноте врагами, оказались его собственные зеркальные отражения. Но что забыли в доме неприятеля эти «господа» в богато украшенных рамах, да еще в количестве целых трех штук? Убедившись в целостности мантии, после диких акробатических номеров на ней вполне могли обнаружиться дыры, Эйнар сделал зарубку в памяти — следовало узнать, кому именно принадлежит особняк. Интересными сведениями не следовало разбрасываться, в будущем они могли пригодиться при самых неожиданных обстоятельствах.
К несчастью, халатностью слуг, забывших запереть черный ход, беспечность в особняке неизвестного любителя антикварных зеркал и заканчивалась. С замком парадной двери пришлось как следует поработать. Отсутствие освещения усложняло непростую задачу, но Эйнар не рискнул зажигать огонь. Он мог выдать его присутствие в чужом доме и зародить в наблюдательных стражниках ненужные подозрения, если те окажутся поблизости и заметят полосу света, пробивающуюся из-под двери.
Дождавшись заветного щелчка, заявившего о готовности двери принять участие в его ночной авантюре, Эйнар потянул на себя массивную медную ручку и вышел на крыльцо с таким видом, будто проделывал это сотни раз. Прядильщиков ордена и стражников по близости не оказалось. Лис беспрепятственно занял скромное место позади четверых двуликих, замыкавших шествие свечей. Те, совершенно не обрадовались новому соседству и сочли за лучшее продолжить путь в полном молчании. Лишь изредка боривальцы бросали на храмовника недобрые, настороженные взгляды и старались отодвинуться как можно дальше, наступая на пятки, идущим впереди валарданцам. Последние, вначале попытались возмутиться, однако разобравшись в чем проблема, умолкли и по примеру боривальцев, прибавили шагу.
Ступив на багровую брусчатку храмовой площади, Эйнар сообразил, что его образу кое-чего сильно недостает. В спешке он забыл обзавестись ритуальной свечей и теперь шел с пустыми руками, привлекая к себе излишнее внимание.
