— Найдем другого третьего, — раздраженно выпалил Ригби, перебирая перстни, нанизанные на длинную золотую цепочку. Будь с ним слеза морина — волноваться было бы не о чем, но он отдал перстень с противоядием еще в Боривале и благополучно забыл об этом. Оставшиеся варианты мало на что годились. Не менее бесполезными представлялись попытки вынудить Клару влезть к нему в голову. Это Ригби уяснил, перехватив ее виноватый взгляд, направленный в сторону перегороженных улиц. Все было понятно без слов. Вместо опасной, действенной помощи пришлось принять слабенькое, короткодействующее средство.
Со скрипом закрутив крышку опустевшего перстня, Ригби спрятал цепочку за ворот рубашки и поспешил объяснить свой замысел.
— Я отвяжу все полотна, ты отвлечешь Верховную, а Злой ветер…
— Совсем из ума выжил? — пораженно воскликнула Клара. От ее недавней неуверенности и грусти не осталось даже следа. — Добровольно отдать Злому ветру такую силу? И чем же мы тогда будем отличаться от прядильщиков, бросивших Вельду врагу на растерзание? — сложив руки на груди, высокомерно поинтересовалась Клара, в упор глядя на Ригби.
— Тем, что останемся живы! — веско заявил тот, с трудом перенося ее разочарованный, осуждающий взгляд.
Не дождавшись новых возражений, Ригби развернулся к хрустальщице спиной и направился в сторону ограды, отделявшей кладбище от храмовой площади.
— Не вынуждай меня причинять тебе вред, — обманчиво мягко предупредила Клара, не сходя с места. В ее тихом голосе отчетливо проскользнули те самые, особые нотки, заслышав которые, стоило немедленно заткнуть уши и попытаться убраться как можно дальше. Колдовство, играющее на чувствах и эмоциях, заставляющее поверить в то, чего нет и никогда не было. Клара не жаловала оружие, да оно было ей и ни к чему. Ее голос мог нанести куда больший вред, чем любой, остро заточенный клинок или самый смертоносный яд.
Проигнорировать предупреждение Ригби не решился. Вместо этого он медленно обернулся, сунул руки в карманы и спокойно зашагал обратно. Клара и не думала шутить. Ригби понимал, стоит ему сделать хоть одно лишнее движение по направлению к храмовой площади, и она непременно пустит в ход чары.
Осознав, какой глупостью было раскрывать перед ней карты, раздосадованный шуттанец улыбнулся и попытался изобразить полное смирение. Талантливая игра вновь осталась без аплодисментов. Завидев до боли знакомое притворство, Клара лишь плотнее сжала губы, готовясь к долгой и очень неприятной беседе.
