Мы познакомились, когда она приехала в мой универ. Потом, как выяснилось, неспроста, а к сводному брату, Денису Гурову, моему однокурснику и частому сопернику на ринге бойцовского клуба. Вот из-за него мы и встретились, словно сама судьба нас столкнула. Так могло и быть. Но расстались мы тоже из-за него. Стоило Дэну узнать о наших свиданиях и что мы с Таей вместе, однокурсник превратился во врага. Следует признать, он и до этого был говнюком. Так вот, он и наплел мне, что Тая его личная игрушка для забав, и она сама этого хочет, после встреч со мной, прыгает на Дэна чуть ли не с порога.
Я не поверил. Но и спокойно не принял. В результате, мы подрались. У меня отказали тормоза, бил гада на ринге с нарушением правил, пока меня не оттащили от него. На следующий день меня Тая попросила временно не видеться. А подлый Гуров прислал фотку, где она спит возле него. Как еще понять, если не выбор другого?
Наши поцелуи, свидания, осторожные ласки, ее смех колокольчиком — все пронеслось и разбилось в осколки. Я не торопился с ней переступить черту, наивно полагая, что первым стану я. У Таи не было до меня опыта, она сама мне сказала. Но нет, она выбрала сводного братца. Ненавижу обоих теперь.
Затем у меня случились крупные неприятности. Перед решающим боем с Гуровым, на котором я собирался ему хорошенечко вмазать, меня обвинили в краже сундука из музея. Разбирательства заняли время, месяц провел в тюрьме из-за подставы. Мое прошлое желание, несмотря ни на что все равно с Таей поговорить — угасло. Вернулся к учебе в универе, посещал тренировки, своим родным уделял внимание. Но ничего не смогло помочь без расплаты с врагом.
Возле дома я слезаю с байка и набираю по телефону знакомый номер. — Павел, ты что ли?
Вот... еще кого-то сегодня получилось удивить.
— Да, Арсен Михайлович. Это я. Хочу вернуться на ринг.
Тренер бойцовского клуба меня поздравляет и говорит, что без меня бои были не те, им не хватало меня.
Наверное, и мне они нужны не меньше. На ринге я точно выпущу пар и смогу отыграться.
Тая
Такси останавливается возле ворот моего дома. Прохожу через двор, пытаюсь пальцами на ходу стирать подтеки от туши. Слезы так и хотят меня затопить, мне обидно, тяжело, не хватает его. А он, упертый осел, мне не верит. Даже выслушать не захотел, а сам ведь обещал, что никогда не отпустит. Его руки, губы, голос, бьющий в самое сердце, мне снится ночами, и я не хочу представлять никого.
