Я буду винить себя через несколько минут, что ненавижу самых родных мне людей. Какими бы они ни были, они дали мне жизнь, обеспечили всем, и я обязана быть благодарной, но сейчас ненависть застилает глаза! И я хочу иметь право хотя бы на это!
Люди выращивают курицу и ухаживают за ней, чтобы позже выпотрошить и сожрать. Чувствую себя ею. Скоро выпотрошат, а чуть позже от меня ничерта уже не останется. Тогда, когда я сдамся. Когда Илья наденет мне на палец это чёртово кольцо. Тогда надежды уже не будет. Забыться в детях? Не хочу, чтобы мои дети чувствовали то же, что и я. Не хочу, чтобы росли в прессинге и слово лишнее сказать боялись. Мужчина должен быть решительным и понимающим и не в кулаке его сила, а в слове и уважении.
Хочу снова прикоснуться к тебе, Марк.
— На тебе лица нет! Не верю, что ты такая невесёлая всегда! Уверена, у тебя просто период такой жизненный!
— Какой ещё период, Аринка? — усмехаюсь, открывая йогурт.
— Какой-какой! Чернополосый! Знаешь, как зебра: полоса белая, полоса черная! Белая у тебя была? — смотрит на меня во все свои глазищи, смешно вздёрнув нос.
— Была, — выдыхаю, вспоминая гостиницу около аэропорта.
— Оххх... Кошечки-мошечки, как щёчки-то покраснели, подруга! Была значит ух какая белая полоса, да?! — восторгается Арина.
— Ты даже не представляешь... — говорю мечтательно. Я все ещё там, с ним. Не хочу возвращаться.
— Расскажешь? — слышу, будто на фоне.
Глаза. Смотрю в его глаза и это водоворот. Мертвые пчёлы поднимают вихрь в моём животе. Они порхают и помнят, как хорошо распахнуть крылья. Я тоже помню и хочу снова.
«Мой выбор озвучен», — в который раз напоминаю себе.
Понимаю это умом, а от глаз его оторваться не могу. И он не может. Стоит около столика столовой и погружает меня в наш общий омут. Он делает шаг в мою сторону, и я так хочу, чтобы он шел ко мне.
— Ну Тая! Расскажи! — дёргает за руку подруга, и я поворачиваюсь.
Магия рушится, возвращая здравомыслие. Ну, почти. Снова смотрю на него, не могу не смотреть. Марк идёт сюда. На мои губы, помимо воли, ложится лёгкая улыбка, я превращаюсь в ожидание. Преподаватель обходит наш стол и садится к преподавательнице английского. Я прикрываю глаза, снова напоминая, что пожелала этого сама. Бросаю на них взгляд: симпатичная светловолосая девушка, на вид, лет двадцать семь. Это правильно. Она подходит ему.
