— О нет! Если бы я встретила человека, которому не хватает в жизни контроля, поменялась бы телами. Пусть бы пару деньков в моем доме побыл. — Марк берет меня за запястье и плавно разворачивает к себе.
Пристально смотрит в глаза, изучает лицо, будто только- только увидел или взглянул под другим углом. Обводит взглядом каждый контур на моем лице, словно касается. Я будто чувствую горячие искорки там, где он смотрит.
И я позволяю. Пойму это уже позже. Что могла, как в фильмах показывают, смутившись, опустить глаза, а затем невозмутимо продолжить прогулку. Возможно, это бы помогло вынырнуть из забвения? Но сейчас, в это мгновение ничто не способно заставить меня улететь из объятий этого взгляда. Приятный жар прокатывается по телу, когда он проводит кончиками пальцев по моей щеке:
— Контроль бывает разным, Вишенка. Уверен, тебе бы понравился мягкий…
И этот бархатный голос, что приятным шёпотом ласкает мой слух...
Войдя в номер меня охватывает странное волнение, оседающее внизу живота. Пчёлки нервно помахивают крылышками в ожидании неизвестного. Марк спокоен, но собран, будто лев на охоте. Мне приятно наблюдать за ним так же, как и находиться рядом.
— Держи, — вкладывает в руки меню, забирая куртку, — выбери что-нибудь на ужин.
Марк идет в душ, а я, быстро пролистав страницы и сделав заказ по телефону, звоню матери. Нужно предупредить о моём перенесённом рейсе.
После недолгого рассказа о погодных условиях она задает вопрос, который будет волновать отца, но я к нему готова:
— Да, мам, билеты сохраняются и дополнительных трат не потребуется, — уверяю её, когда дверь ванной хлопает.
— А где ты ночуешь?
— Аэропорт поселил нас в отель по близости, — отбрехиваюсь, оглядываясь на Марка. Не говорить же матери, что номер достал мужчина, с которым я этот самый номер делю.
«Это ведь возможно?», — спрашиваю у попутчика одними губами.
«Вполне», — так же отвечает он. Оперся о дверной косяк и наблюдает с усмешкой. Конечно, для него эта сцена кажется забавной, а для меня нет. Особенно когда:
—С чего это такая щедрость? — чеканит на том конце провода властный мужской голос, и я холодею.
— Это… — дыхание сбивается от волнения — лгать ему и маме вещи разные. Он будто нутром чует даже малейшие несостыковки, — Здравствуй, отец, это компенсация, — делаю глубокий вдох в попытках справиться с собой, и продолжаю, — менеджер авиакомпании так и сказала: это малейшее, что мы могли бы сделать для вас в этой ситуации.
