Короче, из зарезервированного за нами бунгало мы сваливаем только под вечер, оставляя за собой гору пустых пивных кружек и бокалов из-под коктейлей. Пойло здесь не просто разбодяженное, мне кажется алкоголь они в каждую порцию цедят из пипетки. Перестраховываются, чтоб туристов не развезло на солнце и те не начали буянить.
Приторные "куба либре" и "пина колада" настолько забили рецепторы, что на ужине все переходят на обычный кофе. Так и сидим, облюбовав дальний столик на открытой террасе с видом на залив. Общаемся не то чтобы охотно, но разбредаться не торопимся. В их хаусе это… не принято, что ли. Вроде негласного правила: вместе так вместе.
— Ну чё? — первым становится скучно Нечаеву. — Может поиграем?
— Ещё не наигрался? Сколько раз ты продул? Если бы играли на деньги, остался бы без копейки, — снисходительно поглядывает на него Агата.
— А знаешь, почему? Потому что без мотивации играл. Вот если бы на раздевание… Правда, ежевичка? — настолько таинственно семафорит он Демидовой, что нам, одноклеточным, только и остается догадываться о хитроумности его планов. Конспиратор сотого левела[1]. — Давай в бутылочку? Чур я первый кручу.
Паулина ничего не отвечает, но одной её мимики хватает понять, что она думает об этой затее и о Тимохе в частности.
— Какая бутылочка? Тебе десять лет? Вы ещё на камень-ножницы скиньтесь, — фыркает Софа, с мокрыми после душа волосами забравшаяся с ногами на диван и задумчиво чешущая покрасневшие плечи. Эта мисс гениальность умудрилась уснуть в шезлонге. Не разбуди мы её — сейчас вся красная ходила бы.
— А что, это идея! Пуль, а Пуль? — с энтузиазмом протягивается блондинке кулак. — Проигравший пойдёт на свидание. Со мной. Победивший… тоже пойдёт на свидание. Со мной. Но выбирает место. Забьёмся?
Завидую самообладанию Паулины. У бабы стальные яйца.
— Нечаев, не надоело паясничать?
— Опять двадцать пять. Я ей о баранках, она мне о велике! Где я кривляюсь? Серьёзно спрашиваю!
— Твоё "серьёзно" настолько эфемерно, что больше похоже на позёрство.
Кстати, она дело говорит. Есть у Тимы такая фишка: не отличишь, где он угорает, а где по делу чешет.
— Мне уже можно обижаться?
— Только если на себя.
— Это меня ща в очередной раз вежливо отшили, да? — с тяжёлым вздохом интересуется он у всех, на что получает сочувствующие кивки. — Ну… Ничего нового. Камень-ножницы отложим на потом. Тогда давайте поговорим о насущном. Устроим вечер откровений. А то сколько живём бок о бок, а друг о дружке мало чего знаем. Вот ты, например, — тык пальцем в Ворошилова. — Почему именно Чешир?
