Замираю рядом с Михеевым под крыльцом, по крыше которого отстукивают симфонию ливня гулкие капли.
— Присоединиться можно?
— Чтобы снова доставать?
— Расслабь булки, мозги прессовать не буду, — забираю у него сигарету, делая затяжку. — У меня перекур.
Вообще, я не курю. Больше или в принципе — не особо понятно. Баловалась как и все в школе, но потом перебесилась. Однако иногда возникает желание потравиться. Особенно когда меланхоличное состояние заявляется. ПМС, сто пудово. Меня обычно так колбасит именно в этот период.
А так, если что, для нашей аудитории мы, конечно, топим за ЗОЖ. Все такие на правильном питании и спорте, но камон, гайз, вы реально верите, что мы няшки? Что у нас нет вредных привычек? Что мы не устраиваем попоек, после которых по три дня отходим? Думаете, девочки хранят целомудренность до свадьбы, а мальчики не пытаются подкатывать к ним яйца по синьке? Или что мы нет-нет, балуемся чем поядрёней?
Ок, согласна, с последним перебор. Здесь мы точно мимо темы, но другие хаусы и так развлекаются. Это даже не тайна, а давно известный факт. Когда выходишь в рилс с расширенными зрачками и с трудом связываешь слова — как бэ трудно не понять, что чел под кайфом.
Опять же, у нас всё в меру цивильно, хоть и, вон, стены порой дрожат от стонов, лишь потому что нас пока мало и коллектив собрался приемлемо адекватный. В отличие всё от того же соседнего хауса, который давно на слуху своими скандалами. Или никто не помнит темку об изнасиловании новенькой? Как тот деградашка по статье пошёл?
Гера молча выстреливает из пачки новую сижку. Так и стоим, любуемся на развернувшийся потоп под ногами и прислушиваемся к грохоту вдалеке вперемешку со сверкающими вспышками.
— Душевненько, — замечаю я, разглядывая тающий след искрящего росчерка молнии.
— Смотри как бы по тебе не ударило. Они на железо притягиваются.
— О, ты такой милый, когда пытаешься заботиться о ком-то, — наигранно умиляюсь, чтоб он знал, что я тронута до глубины печёнки. — Только пирсинги у меня серебряные, не сцы.
— Для человека, цитирующего библию на теле, ты слишком часто быдлишь.
Невольно накрываю ладонью верхнюю часть руки, на внутренней стороне которой в три строчки на самом деле вытатуированы слова из Ветхого Завета. “Люби душу твою и утешай сердце твое и удаляй от себя печаль, ибо печаль многих убила, а пользы в ней нет”.
— Книга Премудрости Иисуса, Сына Сирахова, глава тридцатая, — декларирую я, будто спецом заучивала. Впрочем, от истины недалеко. Не сама зубрила, заставляли.
