Я целую его в ответ. Что еще делать девушке, когда парень, в которого та влюблена так долго, целует ее так глубоко и так сильно, что она забывает основные законы вселенной?
Мне за ним не угнаться. Я выгибаю спину, когда парень грудью прижимается ко мне. Мое дыхание вырывается прерывистыми маленькими вздохами. Мысль о том, что у меня во рту побывает чужой язык, всегда была отталкивающей, но теперь понимаю. Это самая интимная, головокружительная, восхитительная вещь, которую я когда-либо испытывала, и я не могу насытиться. Дэшил ласкает и исследует мой рот с ошеломляющей уверенностью. Я следую его примеру, подражая его движениям, и это так же естественно, как дышать. Никаких лязгающих зубов, неловких шишек на лбу и странных, неприятных ощупываний. Это прекрасно.
Я увлекаюсь. Руками нахожу путь к груди парня — крепким мускулам под мягкой, как масло, футболкой. Мой разум кружится от его твердости. Он чувствуется константой. Как безопасность и дом, хотя Дэш совсем не такой. Я втягиваю его нижнюю губу в рот и слегка прикусываю зубами. Низкий, удивленный рык вырывается изо рта Дэша и попадает в мой. В мгновение ока парень отстраняется, мягко убирает мои руки со своей груди. Соскальзывает с капота машины.
Какого хрена? Я... я чувствую себя так, словно мне на голову вылили ведро ледяной воды. Кроссовки Дэшила ударяются о траву. Секунду парень стоит ко мне спиной, его плечи дергаются вверх и вниз. Он потирает затылок одной рукой, а другую крепко упирает в бедро. Делает глубокий вдох — я слышу, как воздух втягивается и выталкивается из него — прежде чем, наконец, снова посмотреть на меня.
Взгляд холодный. Безжизненный. Пустой.
— И вот так просто тайна исчезла, — говорит Дэш. Наклонившись, он рыскает в высокой траве, а затем выпрямляется с бутылкой водки в руках. Поднимает ее, осматривая, но даже я, сидя на капоте машины, вижу, что она пуста. — Чертовски идеально.
На этот раз он кидает бутылку через забор, швыряя ее изо всех сил. Она вращается, прежде чем исчезает в темноте, приземляясь бог знает где.
Я не могу пошевелиться. Мне отчаянно хочется вскочить и убежать подальше от этого ужасного момента, но мои предательские конечности не подчиняются. Половина меня все еще безмолвствует на эндорфинах, все еще чувствует его руки на коже и в волосах, его язык у меня во рту, его неистовое дыхание обдувающее мои щеки. Другая половина меня оскорблена тем, как легко он отмахнулся от меня.
