Председатель Государственного Комитета по Приватизации Кабинета Министров Материка
Лев Ньюман
- Вы действительно сын первопроходца Селивана? - удивился Перец, еще не вполне осознав, что он прочитал.
- Это так же точно, как то, что ты - бывший директор, - холодно процедил Тузик.
- Да какой он жертва репрессий?! - воскликнула Алевтина. - Я читала архивы: бандит, вор и насильник!.. Организовал коллективный побег из лагеря. Каторжники перевалили горы и увидели Лес...
- Вот и Алевтина подтвердила мои права, - одобрительно улыбнулся Тузик. - Надеюсь, теперь так будет всегда.
- Да ничего я не подтверждала! - возмутилась она.
- Ну-ну, - усмехнулся он криво. - А тебе, Перец, все ясно? Понял, что теперь ты здесь никто?..
- Это-то я понял, - кивнул Перец. - Не пойму только, как можно передавать Лес в чью-либо собственность, даже государственную, тем более, в частную?! Лес - он сам по себе. Он - природа, а природа над государствами и цивилизациями! Это какое-то безумие, глупость, чушь!..
- Господин Перец, - возник Домарощинер, - Подобное оскорбление государственного авторитета недопустимо и чревато...
- Это государственная глупость чревата... - строго ответил ему Перец.
- Кончай дискуссии, Клаша, - приказал Тузик. - У нас с ним теперь один разговор...
Он вытащил руку из кармана и резко ударил Переца в челюсть.
Перец отстраненно услышал, как у него что-то хрустнуло, и в глазах потемнело...
- Отличный удар, Туз Селиванович! - одобрительно захихикал Клавдий-Октавиан. - Поделом им, прихвостням тоталитаризма!
- А-а-а! - вдруг закричала Алевтина и бросилась на Тузика, стремясь смести его с лица земли, но неожиданно оказалась в железных тисках лапищ тузикова телохранителя. Она попыталась вырваться, но бульдозер, наверное, сдвинуть с места было бы легче. От бессилия и обиды она рычала и повизгивала, но в ее положении ничего от этого не менялось.
- Привяжи его! - приказал Тузик второму телохранителю и снял с руки массивный кастет.
Второй телохранитель извлек из подкладки пиджака, видимо, специально оборудованного, небольшой моток веревки и ловко прикрепил Переца к креслу. Так что, когда он через минуту начал приходить в себя, пошевелиться у него не было ни малейшей возможности.
Тузик внимательно следил за глазами Переца.
- А, оклемался! - обрадовался он, наконец. - Не обижайся на меня, Перчик, сам понимаешь - долг платежом красен. А я привык отдавать долги. Так же, как получать свое... Теперь ты понял, что нехорошо бить человека по лицу?
