- Тогда беги к Варваре. Проводить, может?
- Спи уж. Сам дойду.
Коркин покачал в темноте головой и выждал, пока Ямин не скрылся за углом. «Зверь и тот ополчился на мужика!» – сочувственно подумал, запираясь на засов.
- Что там? – полусонно спросила Агнея, крестя растянувшийся в зевке рот.
- Братан твой нашумел.
- Александра-то как?
- Не спрашивал. Руку ему волки порвали.
- Оюшки! – ахнула Агнея и засобиралась.
- Куда?
- Попроведать пойду. Может, худо ему...
- Терпит. К Варваре Тепляковой пошёл. Спи давай.
На голбце мурлыкала кошка. Изредка строчил в стене сверчок. Евтропий задул лампу и, тихонько щипнув взвизгнувшую Агнею, лёг с краю.
- Идол! – гулькнула она, подкладывая ему под голову пухлую, как подушка, руку. Потом вздохнула, заговорила о брате: – Почто же это беды на его без роздыху валятся, Тропушко?
- Такая уж планида, – задумчиво ответил Евтропий, глядя на посветлевшее за занавеской окно. – А он крепок, золовец-то!
Как-то шутейно на Агнеиных именинах мужики решили звать друг друга золовцами, так с тех пор и нет другого имени: золовец да золовец.
Миновав второй переулок, Гордей стукнул в окошко Тепляковых. Здесь никогда не спрашивали, кто и зачем. Пришёл, значит, болен.
Отворила Варвара.
- Заходи, – не признавая состани, пригласила она. Логин тем временем вздул начищенную до блеска лампу.
- А, Гордей Максимыч! Редкий гость! – приветливо кивнула хозяйка. При свете странно блеснул в середине аспидно-чёрных волос приметный ремень седины.
- Редкий и не ко времю, – замялся Ямин.
- Боль не спрашивает, – сказала Варвара, проводя его в горницу, увешанную пучками трав. Логин, смущённо запахнув зипун[1], надетый поверх нательного белья, подвесил лампу к потолку.
- Угадывай, Лога! – велела Варвара, коротко взглянув на мужа.
- Рука, – отводя в сторону большие зелёные глазищи, сказал Логин.
В деревне их звали колдунами. Логина – за его уменье, не спрашивая, угадывать болезнь, Варвару – за то, что пользовала эту болезнь не по-больничному. И хоть колдовства этого некоторые побаивались, а всё же шли сюда.
- Батюшки светы! Кровишши-то сколь вытекло! – всплеснула руками Варвара, оглядывая рваную рану Гордея. – Где тебя так?
- Коло Волчьего буерака.
- Заговори кровь, голубь! – сказала знахарка мужу. – Да живей, живей! Чтоб не утекла... Крови человеческой цены нет...
Логин торопливым шёпотом читал заговор. Варвара хлопотала в избе. Обмыв рану тёплой водой, потёрла её первачом и, плеснув в стакан, поднесла Гордею. – Испей, полегчает!
