Иван Ильич поглядел на брюнетку, подававшую отчаянные сигналы Олегу, и захохотал:
– Олег, сознавайся уже!
– В чём?
– Да не моргай ты невинными глазками! Дама сигнализирует тебе, что ваша конспиративная квартира засвечена. Посмотрит Макс запись дальше и увидит, что вы входите сюда вдвоём. Куда папку дел, шпион промышленный? Девушка, как вас там, папку не видели?
Брюнетка замотала головой:
– Нет! Но, может, она под диван завалилась?
Под диваном ничего. Тут Макса осенило:
– Вы ведь его раскладывали?
Кинулся к нему, поднял подушки сиденья, выдвинул ящик и вытащил из-под него папку, смятую гармошкой и запылённую. А в ней искомый документ на голубоватой бумаге с визой генерального.
В общем, как с самого начала предполагал Олег, имело место обычное головотяпство. Генеральный орал на кого-то из двух новых бестолковых секретарш, одновременно подписывая бумаги. Вместо копии протокола визу поставил на оригинале и кинул на секретарский стол. Если бы секретарша была прежняя, она бы знала, что главный технолог надолго выбыл, и нести такие бумаги надо в общий кабинет. В результате папка попала не туда, а потом и вовсе в диван, а потом по ней ещё попрыгали его активный зам с бухгалтершей. Ничего, главное, что «Фармэнс» спасён!
Проводив гостей, они на радостях выпили, но без фанатизма. Макс продолжал злиться, утверждая, что секретарша не так уж проста. Олег его живо заткнул:
– Ладно уж, признайся, что запал! Хочешь нарыть компромат и шантажом загнать в койку? Но в этой очереди ты последний! Первый претендент наш генеральный, который уже домогался её тела, но неудачно, вторым буду я, но не забудь ещё её собственного начальника, человека не последнего, депутата областной думы. А он сторожит её как дочь родную!
У Леры юбилей – сорокалетие. Примета такая, что отмечать нельзя. Но она настояла, чтобы с коллективом выехать на природу. Лина предложила отдежурить в редакции у телефона. Как ни уговаривала её именинница, Лина решительно отказывалась ехать:
– У меня с алкоголем тяжёлая история. Я пить не хочу и на пьяных глядеть не хочу. Ясно же, что перепьют сто процентов мужиков и пятьдесят процентов женщин. Мало того, ещё уламывать начнут, чтобы выпила. А на босса, который больше месяца в завязке, а теперь развяжет, мне и вовсе глядеть не под силу.
– Поехали, Лина. Ей-богу, пить не буду, – вдруг говорит Иван Ильич. – И тебе буду только воду наливать. Будет у нас с тобой родниковый юбилей.
