– А мне никаких доказательств и не надо, кроме глаз его нахальных. Я весь этот город дурацкий наизнанку выверну, я этого урода из-под земли достану!
– И что ты ему сделаешь? Накостыляешь? Рожу начистишь?
– Уж кулаков беречь не стану.
– И что? Назад-то он ничего тебе не вернёт. Хотя и я бы ему от щедрот добавила.
– А где же Ваши кошки? – Метте попыталась перевести разговор. Она и вправду удивилась, не увидев вечных спутниц Трубочиста.
– Да вот же они. – Кошки действительно сидели у ног Трубочиста, хотя, ребята могли поклясться чем угодно, только что их здесь не было.
Кошки, не мигая, глядели на наших друзей зелёными прозрачными глазами, потом, видимо решив нечто важное для себя, переглянулись и подошли поближе.
Не теряя царственного вида, чёрная милостиво позволила Ильзе погладить себя по спине, а рыжая сама потёрлась головой о ладонь Метте.
– Интересная история – мои красавицы признали вас за своих! Эта награда стоит иного ордена! Ну что, потопали наверх, в "Голубятню"?
Квартирка Трубочиста и в самом деле чем-то напоминала голубятню – из широкого, забранного мелкими, но сияющее прозрачными стёклышками окна было видно море черепичных крыш и высокое бледно-голубое небо.
Пока Йошка за стеной мылся и переодевался в домашнее, ребята успели разглядеть комнату во всех подробностях – потёртый коврик на полу, несколько плетёных стульев с гнутыми спинками, тяжёлый круглый сосновый стол, покрытый льняной, вышитой голубыми цветами, скатертью, узенький буфет, с вырезанными на дверцах виноградными листьями, полки вдоль стены, сплошь заставленные читанными-перечитанными книгами и крохотными глиняными кувшинчиками, а между кувшинчиками – щербатую тарелочку с россыпью чёрных пуговиц, клубочком чёрных ниток и торчащей из клубка иголкой.
– Я не слишком долго? – свежеотдраенный и пахнущий земляничным мылом Йошка в белоснежной рубахе уже доставал из буфета пять разномастных чашек. – Ну, кому из большой, кому из маленькой? – Потом он поставил на стол плетёную корзиночку с поджаристыми ароматными булочками с маком. – Угощайтесь. Лучше, чем моя хозяйка, такие булочки никто не печёт. А я сейчас. – Он снова вышел в обнимку с большим оловянным кофейником, и через пять минут кофейник уютно запел и забулькал на плите. Не теряя зря ни минуты, Трубочист налил в маленькие мисочки подогретое молоко, в другие покрошил мелкими кусочками колбаску, и, поставив всё это в угол у двери, позвал кошек. – Ну-ка, сударыни, к столу! Кушать подано!
