– Кто-нибудь! Помогите!!!
Он кричит долго. С надеждой смотрит на кусочек облачного неба.
Теряя последнее самообладание, снова пытается подняться по стене.
– Кто там? – от голоса, прозвучавшего сверху, Васька в ужасе падает на дно ямы. А потом, начинает нервно смеяться. Вытирая руками хлынувшие из глаз слёзы, он только шепчет:
– Дед, дед…
– Ты что ли, Вася?!
– Я, дед, я!
– Ты это, подожди немного! – дед Тимофей склоняется над ямой, прищурясь, всматриваясь вниз, – Я сейчас! До заимки рукой подать! Я быстро!
– Куда ты?!– кричит Васька, колотя кулаками по стене, – Куда?!
– Я быстро, Вася, быстро! – доносится до него уже издали.
Васька, как в забытьи, опускается на землю.
Избушка. Трещат дрова в топящейся печке. Васька сидит за столом с накинутым на плечи байковым одеялом и пьёт горячий чай. У окна, в которое заглядывают лучи зимнего солнца, искоса поглядывая на парня, стоит дед Тимофей.
– Отогрелся? – спрашивает он, подходя ближе и смотря на Васькины руки.– Вишь, руки верёвкой стёр!
– Отогрелся! – ставя кружку на стол, отзывается Васька.– А руки ерунда! Ты хоть догадался её к дереву подвязать! Как ты меня услышал, дед?
Дед, усмехаясь, садится за стол напротив парня:
– Кричал громко! Холодно в ловушке–то?
– А что это за ловушка? – не отвечая на вопрос, парирует Васька.
– Ловушка? Понятное дело – на зверей. Её Мишка давно уже выкопал, всё хотел меня медвежатиной угостить. А из меня какой охотник?! Уж сколько лет прошло! Я в те места не ходок, всё больше здесь, поблизости. Вот ты в неё и попался! Ладно, хоть, колья не успел Мишка поставить!
Дед Тимофей крякнул:
– А кричал ты и вправду громко, Вася! Далеко тебя услышал. Зрения нет, а слух у меня ещё хороший! Ещё с километр до заимки не успел дойти, как кедровки в тайге шум подняли!
– Так я тебе и поверил!– чуть слышно шепчет Васька.
–Чего бормочешь? Что там у вас приключилось? – спрашивает старик.
– Машина сломалась. Степаныч остался тягач ждать. А я вот сюда.
– А чего ж ты через тайгу попёрся? Дорога ведь есть! Не шоссе, конечно, но дорога.
– Срезать хотел!
– Срезать! – укоризненно вздыхает дед Тимофей.– Ещё когда Мишка ловушку делал, я говорил ему, что попадёт кто-нибудь в неё из путников. Он обиделся тогда. А я рукой махнул и не вспоминал больше о ней.
" Нет, врёшь ты всё! – думает Васька, глядя на разговорившегося деда Тимофея,– Врёшь! Старатели – твоих рук дело! Надо же, вид сделал, что не видел ничего в яме! А где ж ты золото убиенных хранишь, старик?! Они ведь через твою заимку ходили!»
