– Крыса убила крысу. Не глазей так, а то и тебя убьют.
За тугими узелками улиц показалась густая черная пелена.
– Пожар? – спросил Тьег.
– Фабрики, – ответил Эльбрено. – Стоят за стеной, но дым доходит аж до района Угольного порта. Часть на угле, часть на змеином молоке. В основном, оружейные, а тут, в их тени, обитают фабричные работяги, что из свободных.
– Ааа, – протянул парень, – я слышал что-то такое. Тут делают самострельные трубки.
– «Гадюки», «аспиды», – кивнул Асавин. – Вся стража уже ими вооружена. Грозное оружие, но пока его перезарядишь, можно получить пару ножей в бочину.
Глаза Тьега азартно загорелись:
– Всегда было интересно, как это работает! Как вода может заставить железный шарик лететь?
– Аякоса – это не вода, – фыркнул Асавин. – Это – конденсат змеиного молока. Чирк кремниевым замком, – блондин звонко щелкнул пальцами перед носом у завороженного парня, – искра воспламеняет пары аякосы. Бах! – шарик летит.
– Чудеса, – вздохнул Тьег.
«Собери свою первую сотню «гадюк». Посмотрим, что станет с твоим восхищением», – подумал блондин.
Они нырнули в темную подворотню. На пути им встретилась подозрительно выглядящая компания. Шрамы, кровоподтеки, кривые зубы густо-алого цвета и цепи, обмотанные вокруг рук. Тьег моментально встал в защитную стойку, положив ладонь на эфес шпаги. Асавин даже не шелохнулся. Один из бандитов обвел блондина мутным взглядом и прохрипел:
– Есть… че?
– Я на поклон – спокойно ответил Асавин, словно невзначай коснувшись цепи на шее.
Про поклон, конечно, была бессовестная ложь, но иначе от этой братии было не отделаться. Здоровяк рассеянно кивнул, и шайка расступилась перед ними, пропуская дальше по улице. Тьег напряженно смотрел на Асавина, но уже ничего не спрашивал. Блондину это было только на руку.
Они вынырнули из подворотни на поперечную улицу и чуть не запнулись о свалку лежащих людей, укутанных в мешковину. Чертыхнувшись, Асавин перепрыгнул через живую груду. Вдоль улицы бродили тощие девицы с ярко раскрашенными лицами. Одна из них улыбнулась Асавину, зубы у нее были черными:
– Ну здравствуй, красавчик. Не хочешь скрасить одиночество?
Асавин проигнорировал шлюху и брошенный в спину поток оскорблений. Улица Лилий никогда не радовала его, здесь он по неопытности собрал свой первый букет и отнюдь не роз. В «Негоднице» девчонки были куда чище и симпатичней.
Мальчишка как-то притих и словно помрачнел.
– Тьег, ты же хотел повеселиться? – насмешливо спросил блондин. – Сделай лицо попроще, улыбнись, и играй, блядь, свою роль, – добавил он, толкнув двери кособокого здания.
