– Вы заплатите за это. Борис вас найдет!
– На это и расчет. И молись, чтобы ты действительно была нужна Распутину.
И почему от его слов становится так болезненно тошно, а в горле першит от слез. Почему мне кажется, что кот любил меня сильнее хозяина. Любит. Он обязательно жив. Иначе быть не может.
– А что будет, если не нужна.
– Значит будешь готовить для нас, – хохочет крупный парень, облизывая пальцы. Скотина.
– И глотать, – глумится другой, и все подхватывают, пока несут меня через парковку к черному фургону без номеров.
Глава 47.
Меня закрывают в очень темном помещении, свет в котором пробивается разве что сквозь узкое окно под потолком. Подвал, – понимаю я и сажусь, подтягиваю ноги к груди.
Меня спасут. Меня спасут, – надеюсь я и верю, но слова Игоря и глумливые, сальные шутки его коллег не выходят из головы.
А если Борис не пойдет на их условия?
Если он чисто физически не сможет их выполнить? А если он не захочет меня спасать?
От последнего вопроса становится не по себе, потому что положительный ответ не даст мне выбраться отсюда невредимой.
Поднимаю голову к окну и прикидываю, смогу ли я через него вылезти. Смогла бы, но там решетки. А дверь железная, а еще жуть как хочется в туалет. Все настолько неприятно и мерзко, что я потихоньку начинаю впадать в отчаяние. Особенно когда время тянется так медленно. Настолько, что я успеваю заснуть с надеждой на спасение и на еще восемь жизней ВиктОра.
Меня будят резким рывком и выносят в тусклый свет коридора. Долго несут, как мешок, даже не думая церемониться, и вдруг кидают в ноги лысого человека со шрамом на пол черепа. И это не тот случай, когда украшает.
На его коленях сидит абсолютно голая блондинка, и я сглатываю, потому что сама не далека от ее вида. Запахиваю халат, на что лысый ухмыляется, спихивает блондинку с колен и наклоняется ко мне.
– Ну-с, посмотрим, милашка, сколько ты стоишь…
Мне хочется высказаться, плюнуть ему в лицо, но я сжимаю губы, потому что бессмысленно спорить с психом. С ними нельзя договориться, только бежать. А мне некуда. Везде вооруженная охрана. И есть шанс своим поступком разозлить ее еще больше.
– Немая что ли?
Качаю головой, очень медленно отползая, но его злит даже мое молчание.
– Отвечай, когда с тобой разговаривает Борзый! – орет он мне в лицо, дергает за волосы и обдает гнилостным дыханием.
– Борзый, ты это, поаккуратнее. Она баба Распутина.
– Не учи меня! – орет он и вдруг начинает стрелять. Но краем глаза я замечаю, что высокий мужчина в синем спортивном костюме успел увернуться. Судя по всему, такое поведение «Борзого» не новость. Бессмысленная и беспощадная жестокость. Перевожу взгляд на замершего Игоря у стены. Хочется злорадно усмехнуться. Если Борис чудовище, то кто тогда вот этот урод? Ангел земной?
