Чтобы спокойно покурить,
О том, о сём поговорить
С сапожником и мясником
(Давно он с ними был знаком).
Речь о правительстве зашла
И мирная беседа сразу
Почти что в драку перешла,
Как будто их покинул разум;
Правительство обматерить
В беседе походя приятно,
Министров важных костерить
И обложить десятикратно
Пытался каждый как умел,
Ругались просто виртуозно,
Руками потрясая грозно
Перекричать друзей хотел,
Конечно, каждый говорящий;
Дошло б до драки настоящей,
Но вдруг Ассоль к ним подошла,
Рукой махнула, улыбнулась —
И драка не произошла,
Друзья как ото сна очнулись.
«Привет, Ассоль! Как поживаешь?» —
С улыбкой угольщик спросил
И сигарету погасил.
Ассоль ответила: «Ты знаешь,
Пришла с тобою я проститься.
Ведь скоро уезжаю я
В чужие, дальние края!
И может всякое случиться:
Вдруг не увидимся мы снова» —
«Ещё не легче, право слово!
Ты уезжаешь?» – «Уезжаю!» —
«Скажи, куда?» – «Сама не знаю!
Ну что же, угольщик, прощай!» —
«Прощай! Но всё же навещай
Места родные иногда» —
«Я не прощаюсь навсегда», —
Рукой приветливо махнула
И, словно птица, упорхнула.
«Куда ж она теперь уедет?» —
Нахмурясь, угольщик спросил.
«Она, сдаётся мне, лишь бредит» —
Мясник сонливо пробасил.
Сказал сапожник: «Верно! Бредит!
И из Каперны не уедет.
Известно всем – она сама
Давно уже сошла с ума!»
«Секрет» из устья Лилианы,
Надув тугие паруса,
Шёл в море. Было ещё рано,
Сверкала на траве роса.
Охотник шёл по следу зверя,
Блуждал с ружьём на берегу:
«Нет! Я глазам своим не верю!
Ушам поверить не могу!»
«Секрет» как роза красовался
В сиянии алых парусов
И звук оркестра раздавался,
И пенье дивных голосов.
«Нет, я зверей стрелять не буду!
Охоту навсегда забуду!» —
Ружьё забросил он в кусты
И мирно собирал цветы.
Военный крейсер повстречался
«Секрету» в море, дал приказ,
Чтоб тот на месте оставался.
Явился мичман28. Через час
Они друзьями с Грэем были,
Бутылки две они распили
Сухого красного вина:
«Да здравствует любовь! Она
Должна лишь царствовать на свете!»
У мичмана уж были дети,
Ещё бутылку без затей
Опустошили за детей.
Когда друзья уже расстались,
Из пушек залпы вдруг раздались:
Салют в честь капитана Грэя
Устроил мичман от любви:
«Любовь как солнце сердце греет!
Она бессмертна! Si la vie.»
Ассоль читала у окна,
Была увлечена она
Судьбою главной героини;
В окно залив виднелся синий;
Периодически Ассоль
На море из окна смотрела;
Всем сердцем так помочь хотела
Умерить героини боль!
По книге, что Ассоль держала
Букашка красная бежала,
На слове «глянь» остановилась
И потихоньку затаилась.
