С раненой ногой я всё равно не сумел бы далеко уйти, так что я скрылся в ближайшие кусты и стал ждать. Скорее всего, смерти или новой тюрьмы.
Но время тянулось, а никого не появлялось.
Тогда я вернулся и обыскал тело.
Пусто. Ничего, за что можно было бы зацепиться для получения информации.
Я прошёлся, точнее, проковылял по округе.
Сюда вела единственная тропинка в траве по колено.
Вот по ней я оправился.
Через десяток минут я вышел к строению, от которого вело ещё три тропы.
Сначала я изучил здесь всё.
Один котелок, одна миска, одна ложка.
Сообщника, по идее, не подразумевается.
Я изучил остальные дороги: родник с водой, небольшой огород с фруктовым садиком и… кладбище.
Тысячи таких же темниц как та, в которой был я.
Я пытался найти хоть кого-то живого, но в каждом колодце был сжатый кулак. Это значило, что сработал магический узел каменной руки при смерти пленника.
Источников балы и маны здесь так же не оказалось.
Однако здесь была высокая трава. То есть, захоронения точно не новые. Да и на камнях был приличный слой крошева и пыли. А кое-где и растения, мох.
Непонятно, а почему я был отдельно?
Так, это чем-то похоже на кровную и символичную месть.
Если предок этого тела устроил бойню здесь, то мозаика складывается. Не удивлюсь, если тут окажутся родственники Зои Кашалот и кого-то ещё.
Не смогли достать преступника и оторвались на потомке или ученике своей цели.
Спираль мести.
Я вернулся в небольшое деревянное здание, обыскал его.
Пусто. Пара мешков крупы, два чудошката и нож, но не тот, который я использовал для поиска трав и грибов, а массивный, почти мачете.
Так, кроме меня их открыть могут только в гильдии, по идее.
Я открыл один, меня обдало страхом.
Так, и без медного хрена фигово. Я убрал его.
Открыл подорожник-мясоглот.
— Ты, вот ты мне пригодишься. Лечи! — я сунул ногу в подранных ботинках растительному монстру. Тот задумчиво схватил её двумя листьями-клешнями и сжал, при этом боль немного затихла.
Через некоторое время подорожник намылился свалить, так что я отозвал его в шкатулку.
Я взял фруктов, сходил, набрал в саду ещё немного, прошёл в поисках других жертв, и на закате пошёл отсюда вдоль ручейка, который порождался родником.
