- Отлично. Хорошо, пойдем.
Он знал, что ему, вероятно, следует позвонить в полицию и сообщить им, что в доме есть человеческие останки. Но он не стал бы этого делать. Он никогда и ни при каких обстоятельствах не звал копов, знал, что это бессмысленно. Особенно в Оаке. Они только показывали, что тянут людей в тюрьму, соблюдают квоты. Никогда никому не помогая.
Но копы были здесь, - подумал он. - Мама сказала, что здесь нашли тело этого мужчины вместе с телами детей. Как они могли это пропустить?
Грязные свиньи.
Вдруг в доме потемнело. Было уже темно, невероятно темно, но теперь они словно стояли в пустоте, в каком-то бесконечном подвешенном состоянии, где ничего не существовало, кроме друг друга. И Майк знал, что Джеймс был там, только потому, что мальчик никогда не отпускал его, сжимал сильнее, хныкал.
Его хватка еще больше усилилась, когда голос прошептал им в уши. Горловой и булькающий, как будто покрытый слизью. Каждое слово подчеркивалось жужжанием насекомых.
- Милые деточки.
- Нет, нет! - Джеймс покачал головой и размазал сопли и слезы по рубашке Майка.
Майк закрыл глаза и держался за брата.
- Не бойся, дитя, - голос был над ними, под ними, со всех сторон.
Крошечные щекочущие ножки ползли по лицу и рукам Майка. Гудение крыльев ударило по его барабанным перепонкам, и ему больше всего хотелось кричать, но он не хотел открывать рот. Часть его пыталась приказать руке вытащить пистолет, проделать дыру в этом ублюдке, но голос в его голове сказал ему, что это бесполезно. Голос мамы.
Сквозь веки Майк мог сказать, что тьма исчезла, что теперь их окружает свет. Одно лишь присутствие света заставило рассеять его страх. С тьмой пришло зло, но со светом... со светом была надежда. Надежда на выживание, надежда, что он сможет вернуть брата домой живым и невредимым.
Поэтому он позволил своим глазам открыться. И да, свет действительно был.
Но и старик был там, наклонившись он обнимал Джеймса сзади. Он поджал губы и потерся морщинистым лицом о спину Джеймса.
- Я люблю маленьких детишек.
Ветхого дома больше не было. Ветхое, гнилое деревянное строение, в котором они были всего несколько минут назад, словно заменили. Они стояли в новом доме с новой мебелью и... странными обоями. Нет, не обоями. Это были мухи. Намного больше, чем раньше, покрывая даже сантиметр стены. Звук, который они издавали, проникал в голову Майка, сотрясая его мозг, превращая его мысли в безумие.
Он мог только смотреть на старика сверху вниз, не мог заставить своё тело подчиняться сигналам мозга, которые приказывали ему двигаться, чтобы защитить Джеймса. Казалось, что у него в животе хлопали тысячи острокрылых бабочек. Старик излучал тепло, сильную температуру, которая высасывала пот из пор Майка и чуть не задушила его. Жара, которую Майк почему-то без вопросов знал, была злом. Чистое, бурлящее зло.
