Эра оборотней 1 | страница 22
— Очень долго обходить придется. Три дня — мало, мы не успеем. Я могу, но вот ты…
Эйван вздохнул. Да, он может находиться вне своего леса всего три дня. Не успеет — потеряет рассудок и превратится в дикое животное. И не факт, что его спасут на этот раз. Да и кто станет?
Оборотень выпрямился, позволяя телу принять человеческий облик. Шерсть втянулась, конечности приняли привычный вид, и Эйван провел рукой по покрытой шрамами руке. Он не любил разглядывать свое тело, изуродованное сотней шрамов. Она напоминали о том, что жизнь далеко не сказка. Резко захотелось одеться. Асириус продолжал наблюдать за птицами, и Эйван воспользовался моментом, чтобы отстегнуть с седла вещи и набросить на себя. Ткань приятно обтянула кожу, и Эйван довольно вздохнул. О предстоящем прыжке он старался не думать.
— Ты долго будешь оттягивать момент? — выдернул его из размышлений едо-тень. Он выжидающе замер у самого края, поглядывая на своего спутника с плохо скрываемой насмешкой.
— Я готов, — Эйван попытался сказать это как можно спокойнее, но на последней ноте его голос дрогнул. Он вцепился в луку, подтянулся и тут же оказался в седле. Ноги встали в стремена и прижались к лошадиным бокам. Смотреть на обрыв со спины едо-тени оказалось еще страшнее. Эйван вцепился в друга обеими руками и напрягся.
— Тогда не будем медлить, — обыденным голосом протянул Асириус и сиганул вниз. Страх разбиться о подножье скалы, вполне очевидный и здоровый, едо-тень презирал всем своим видом. Эйван сжался. В ушах свистел ветер. В свободном падении они пробыли секунды три, но это время растянулось на минуты. Эйван окончательно утратил связь с реальностью, когда копыта едо-тени коснулись земли, и он, сгруппировавшись как кошка, прыгнул вперед. Эйван толком и не почувствовал удара о землю. Как подобный трюк проворачивал Асириус, он не смог понять и на этот раз. Технически, конь должен был переломать передние ноги, на которые приземлился.
Но нет. Потусторонний зверь рысил по дну каньона, с любопытством разглядывая местную флору. Тут все несколько отличалось от того, что осталось вверху. И воздух более мягкий, влажный.
— Так и не понял, почему ты боишься со мной прыгать. Пустяк, а твои колени до сих пор трясутся, — протянул конь, с ехидцей покосившись на всадника. Эйван осознал, что конь прав — он действительно прижался к нему, совсем этого не замечая. Заставив себя расслабиться, он выбросил ноги из стремян и отпустил луку, посмотрев на свои мокрые от пота ладони. Да, леший тебя подери, конечно же, это страшно!
