Я была искренне впечатлена. Ровия – не самая маленькая страна, а «Цвет вероники» при всей моей любви к нему − весьма захудалое местечко, о котором даже в Крестополе не все знают.
− Я хочу осушить болото, − только и нашлась, что сказать я.
− Что вы так удивляетесь? − посмеялся толстяк. − Мои родители служили здесь же, я учился читать по кадастровым реестрам, конечно, я осведомлен обо всех земельных участках в стране, даже самых скромных.
Наконец, он нашел нужную карточку и грузно опустился обратно в кресло.
− Давайте посмотрим, − предложил он, просматривая данные. − Нынешний владелец – господин Рыжехват, ага. Ах, какой стыд, эта земля всегда была во владении вашей семьи, вот так продать ее – просто неуважение, настоящее неуважение, так я всегда говорю.
Возразить было нечего. Чиновник застучал костяными счетами, как кастаньетами, что-то высчитывая. Я же погрузилась в подсчеты мысленные.
Мне платили ежемесячно пятьдесят золотых шеломов, это весьма приличная сумма. Трат у меня немного, жильем и едой меня обеспечивает герцог. Время от времени придется покупать какую-то одежку, да и только. Значит, за год я смогу скопить…
− Девять тысяч шеломов, − озвучил свой итог чиновник.
− Сколько?! − завопила я. − Откуда такие числа? Дом разваливается, в деревне осталось полсотни человек от силы, с болота гнус лезет и нечисть!
Чиновник принялся объяснять. Я не поняла решительно ничего, но вцепилась за спасительную мысль.
− Но это только рыночная стоимость, так? Мне могут продать имение подешевле, когда поймут, что оно убыточное, верно?
− Я бы на это не рассчитывал, − с сочувствием заметил толстяк. − Более того, я бы посоветовал вам ориентироваться на стоимость в десять тысяч, это ближе к реальности.
− Мне столько и за пятнадцать лет не скопить, − жалобно пробормотала я.
− Мне очень жаль, − искренне посочувствовал чиновник. − Могу я еще чем-то помочь?
Не разбирая дороги, я вышла из агентства и побрела обратно во дворец. В голове вертелись числа: пятьдесят умножаем на двенадцать, один в уме, десять тысяч делим… Нет. Даже если я ни медяшки не буду тратить, «Цвет» я смогу выкупить очень и очень не скоро. Я даже собиралась погрузиться в пучину уныния, но, уже подходя к воротам дворцовой конюшни, додумалась до одной очень простой мысли: еще вчера я считала возвращение своего дома абсолютно невозможным. Сегодня оно просто очень трудное. Эй, да я продвигаюсь! Завтра я буду еще на шаг ближе, и кто знает, что произойдет послезавтра.
