Настоящую борьбу за искоренение православия начал гуманнейший и образованнейший сын Алексея Михайловича, Фёдор. После решений Московского собора 1681 года старообрядцев начали сжигать тысячами. И Пустозёрские страдальцы – так, крохотный эпизод. Слава Богу, правление Фёдора Алексеевича продлилось недолго, а может быть батька Аввакум своим проклятием подсобил.
Просвещённая и прогрессивная царевна Софья начала хорошо. Устроила в Грановитой палате прения о вере, этакий цивилизованный диспут. Но поскольку Никита Пустосвят в словесной дуэли совсем разбил Патриарха Иоакима и епископа Холмогорского Афанасия, пришлось его казнить на Лобном месте и придумать ему посмертное прозвище Пустосвят. Так-то он был Никитой Константиновичем Добрыниным, самым уважаемым и авторитетным священником в Суздале и Владимире. Но историю пишут победители, поэтому Пустосвят. Остальных старообрядцев князь Иван Хованский, ранее гарантировавший им безопасность, пытался спасти. Но безуспешно. После неудавшихся прений Софья Алексеевна не стала рассусоливать и издала «Двенадцать статей». Вот тогда православных начали казнить и сжигать уже тысячами, как при штурме Палеостровского монастыря в 1687 году, когда за один день сожгли три тысячи человек. С точки зрения Романовых, конечно, еретиков.
Но вершиной борьбы Романовых с православием были, безусловно, петровские реформы. Пётр отменил патриаршество, учредил Священный Синод и приравнял священнослужителей к правительственным чиновникам. Так, батюшкам было вменено указами Петра доносительство на прихожан, если те высказывались против священной особы царя, его офицеров и чиновников. Более того, одним из указов требовалось нарушать священное таинство исповеди, если прихожанин поведывал о своих антицарских настроениях во время неё. Страшный урон, нанесённый реформами Петра авторитету Русской Православной церкви, через два века стал одной из основных причин революции. А в 1722 году Святейший Синод по указанию Петруши издаёт закон «О распоряжениях по обращению раскольников к православной церкви», согласно которому старообрядцы, то есть от трети до половины податного населения страны, были полностью поражены в правах.
Сергей перевёл дух. Было видно, что говорить обо всём этом ему нелегко.
– Ну что, Юр, будете дальше спорить, что появление в русской истории великого и ужасного реформатора было случайностью?
Я был действительно впечатлён, и впечатлил меня явно не дорогой армянский коньяк, к которому я постоянно прикладывался.
