По мере приближения узнаю девушку с длинными рыжими волосами. Она сидит на качелях и увлеченно изучает содержимое учебника по физике. Явно что-то зубрит, потому что со стороны это выглядит как монолог с самим собой.
Неподалеку от нее прямо на траве лежит худощавый мальчишка в очках. Его я тоже помню. Сидит за первой партой в левом ряду.
Однако мой взгляд прочно цепляется за третьего человека этой странной компании. Там, у стены стоит еще один парень, и то, что он делает, вызывает полнейший восторг.
— Прошла свой первый квест? — улыбаясь, интересуется рыженькая. — Я тебя по чесноку ждала в классе до восьми тридцати. Обещала Элеоноре, что не дам тебе потеряться.
— Привет, — дружелюбно отзываюсь я. — Извини… я бессовестно опоздала.
— Не с того начала, Арсеньева! — деловито песочит меня она, и стыд снова обжигает щеки.
— Вообще, это мне несвойственно, — добавляю я, оправдываясь.
— Да расслабься, Дарина, ничего важного ты не пропустила, — девушка закидывает учебник в сумку. — Я Саша Харитонова, кстати. Староста нашего зверинца.
— Приятно познакомиться, Саша, — улыбаюсь в ответ. — А почему вы не со всеми на диспансеризации?
— Особенные. Год рождения у нас не тот. Мы уже проходили осмотр на дефекты. Весной, — поясняет она, зевнув.
— А что сегодня с уроками? — киваю вниз на ее портфель.
Выглядит как близнец моего. Такой же пухлый и неимоверно тяжелый на вид.
— Слышишь, Цыбин, в нашем полку ботаников-задротов прибыло, — кричит она однокласснику. — Отличница?
— Была ею, там, в Новосибирске.
— И, конечно, спортсменка…
— Играю в волейбол. Центральный блокирующий, нападающий первого темпа, — с готовностью отвечаю на ее вопросы.
— Товарищ по команде, значит, — удивленно распахивает глаза.
— Так что с уроками?
— Первые четыре за нами приглядывает учитель физкультуры. Вон он, на пару с верзилой Пилюгиным собирает новый инвентарь.
Саша машет рукой в сторону здания, и я замечаю у входа в спортзал две мужские фигуры. Почти одинаковые по комплекции. Ясно почему «верзила».
— Мы с Цыбиным нагло отлыниваем от работы. Я — хрупкая девочка, а Витя — хилая спирохема.
— Сама такая! — оскорбившись, вопит тот.
— А чем занят он? — все же решаюсь спросить, потому что глаза помимо воли постоянно желают вернуться к художнику.
— Абрамов отрабатывает свое очередное наказание. Но, похоже, ему за него уже грозит следующее, — смеется она.
Поднимает с земли рюкзак и достает оттуда два спелых яблока.
— Угощайся, волейболистка из Новосибирска.
