Я встал. — Это был официальный приказ. Но настоящий должен был появиться откуда-то еще, не так ли? Вы можете сохранить лицо Пентагона и тем самым позволить себе получить от них все, что захотите. Я просто называю это шантажом!
Хоук испуганно посмотрел на меня. 'Шантаж! Какое неприятное слово, мальчик. Ужасное слово!
— Я буду придерживаться этого, — хрипло сказал я, направляясь к двери. Дойдя до двери, я обернулся. — Как ты вообще узнал, что с Феланом что-то не так?
Он поджал губы и задумчиво посмотрел на меня поверх недогоревшей сигары. — Ты уверен, что хочешь это услышать, мальчик?
"Конечно, я уверен."
— Девушка Пэт, — начал Хоук. «Она работала на меня. Некоторое время назад я послал ее в Пентагон, чтобы она следила за делами Фелана. Она совершила ошибку, которую я точно не знаю, и Фелан узнал, кем она была на самом деле. Она не знала, что он знал, и я тоже. Пока он не приказал Гермесу убить ее. Вместе с тобой. В ту ночь он пытался убить двух зайцев одним выстрелом.
Я уставился на него, думая, что вижу что-то грустное в глазах Хоука. Пэт Киллбрайд. Я вспомнил тот невинный поцелуй, который она мне подарила. Так что она все это время работала на АХ. И Хоук это знал. Я все еще думал об этом ее поцелуе в мою щеку. Она была "Питер Пен".
Хоук продолжал говорить. «То, что случилось с Феланом, было старой печальной историей. Я давно узнал это в нем. Он был типичным интеллектуалом, хотя и притворялся грубым чинушей. Его жена находилась в психиатрической больнице, а трое детей — в дорогих интернатах . Он всегда нуждался в деньгах, и они продолжали убеждать его. Он ненавидел себя. Рано или поздно он бы покончил с собой».
Я кивнул. — Но это было бы бесполезно для вас. Там бы для АХ лучше не стало.
Теперь он был действительно удивлен. 'Конечно нет. Как вы себе это представляли? Когда я стоял в дверях, он сказал: «Ник. Посмотрите на это так: теперь мы избавили его детей от многих неприятностей. Они никогда не узнают правды. Он умер при исполнении своей работы.
Что вы можете на это сказать?
Ничего, насколько я знаю. — Между прочим, я его не убивал, — сказал я. «Этот старый храм сделал это».
Теперь он снова улыбнулся. — Естественно. Инки убили его. Их камни.
— До свидания, — сказал я. «Думаю, я немного напьюсь ».
Я знал, что не сделаю этого. Он помахал мне своей крепкой рукой и улыбнулся. "Ты не совсем сошел с ума, правда, Ник?"
— Мне придется подумать об этом еще раз. Я уже приходил в себя, начинал понимать его точку зрения, но говорить ему еще не хотелось.
