Я свернул с дороги и укрылся между камнями. Выросла дикая кукуруза, а трава пуна стала достаточно высокой, чтобы покрыть человека, лежащего на животе. Я едва дышал в течение пятнадцати минут. Я слушал. В облаках надо мной я услышал крик орла. Это все.
Мне понадобился почти час, чтобы доползти на животе до западной стороны оврага. Я могу быть очень терпеливым, если это необходимо. Когда я был почти на краю, я услышал чей-то стон. Человек. Это звучало как голос Беннета, но было искажено страхом, что я не был уверен. Он без перерыва повторял одни и те же слова.
— Помоги мне... помоги мне... ради бога, помоги мне... помоги мне...
Это был Беннет. Я мог заглянуть за край оврага и увидел джип. Он был полностью перевернут и ударился боком о несколько больших валунов на обочине дороги. Чудом не загорелся. Беннет лежал рядом с джипом на дороге лицом вниз. Его ноги на мгновение задрожали, а возле живота образовалась большая лужа крови. Он продолжал стонать: «Помоги мне… Иисус , помоги мне… пожалуйста, помоги мне».
Талбот был за рулем «Тойоты». Он держался за руль одной рукой. Другая его рука свисала над дверью снаружи. Ему отстрелили половину головы. Я не двигался. Я снова остался на животе, опустив голову, и прислушался. Я ничего не слышал, кроме ветра, дождя по кузову джипа и стонов Беннета. В овраге видимость была немного лучше. По крайней мере, на сотню метров всё было видно. Но мне все равно не понравилось. Для меня это слишком пахло засадой.
Тем не менее, я должен был быть уверен в этом, прежде чем оставить Беннета с такой мучительной болью. Я очень хорошо знал, что это задание было поставлено на первое место. Я мог бы оставить Беннета там и улизнуть, чтобы делать свою работу. Меня бы никто никогда не упрекнул. Никто бы даже не узнал. Кроме меня.
Я решил рискнуть. Может быть, я мог бы сделать что-нибудь для Беннета. Я соскользнул вниз по склону и начал быстро бежать зигзагами к джипу. Тем не менее, таким образом я был легкой мишенью, и если кто-то собирался меня застрелить, то сейчас самое подходящее время. У меня по спине побежали мурашки, а в животе что-то мутило... Я иногда страдаю от этого, когда долго не бываю на большой высоте в горах.
Беннет, должно быть, умер в тот момент, когда я встал на колени рядом с ним. Его большое тело задрожало в последней конвульсии, и он попытался поднять голову. Он знал, что кто-то был там. Он стал беспечным, и его конец был далеко не безболезненным. Талботу повезло больше. Если ваша голова оторвется от туловища, вы не будете чувствовать боль долго.
