Лешка хмуро взглянул на меня, судя по всему, разозленный тем, что ему помешали, что-то рявкнул раздраженно и, подхватив полотенце, вытер пот с груди и шеи… Ай… Покусать бы… Срочно! Вздох возбуждения не удалось сдержать, но Леша этого даже не заметил! Просто развернулся и пошел в ванную! А я осталась, сверля остановившимся взглядом его играющую мускулами спину и сходя с ума от уже вполне ощутимой боли в низу живота. Черт… Нет, это просто невозможно же! Отбросив простыню, я рванула следом, не имея в голове ни одной связной мысли, хоть как-то оправдывающей мои действия…
Говорят, есть две вещи в мире, на которые можно смотреть бесконечно… Типа, вода и огонь… Нифига не правда! Самое залипательное на свете зрелище – вода, мягко обволакивающая мускулистую мужскую спину… Стекающая по ней струйками, каждую из которых хочется поймать языком… Проследить ее путь от крепкого плеча, ниже, прихотливой вязью по позвонкам… И еще ниже, к нереально классной заднице. Покусать. Срочно покусать! Хоть чуть-чуть!
Я разглядывала моющегося Лешку, сглатывала слюну, и в голове бубухала кровь от желания. А в самом далеком уголке мозга пищал засунутый туда за ненадобностью здравый смысл: «Вот ты похотливая кошка, Алинка! Вот ты…»
Тут Лешка провел мыльной ладонью по затылку, пена полилась по спине… И здравый смысл, нокаутированный ударной дозой эндорфинов, упал в обморок. Надеюсь, длительный…
Я торопливо стягивала с себя одежду, а Лешка, почувствовав меня в ванной, привычно хамил, даже не оборачиваясь. Но мне в этот момент было настолько пофиг, настолько у меня внутри все горело, жгло и стреляло огненными протуберанцами, что я на его слова вообще никакого внимания не обратила.
Залезла к нему в ванную, быстренько, мокрой кошкой, скользнула вперед, чтоб, наконец-то, потереться о горячую кожу, вдохнуть дурманящий запах его тела… И натолкнуться на совершенно бешеный взгляд светлых глаз. Поглощающий. Жадный.
Я только облизнулась, не умея оторваться от него, настолько противоположного сейчас всем хамским словам, настолько выдающего его истинные эмоции, что даже колени дрогнули от осознания: он меня хочет. Он так сильно меня хочет, что еле сдерживается, прячась за привычной грубостью!
Я не смогла больше ничего сказать, даже обосновать свое поведение не смогла. Да и не требовалось. Пусть в его глазах я буду… Ну, кем угодно, на самом деле. Неважно. Все сейчас неважно, кроме нас двоих, запертых в заполненной паром ванной.
