— Идите, — кивнула она, — и дверь оставьте открытой. Здесь нужен сквозняк.
По пути я просчитывала в голове разные варианты развития событий. Альбертина должна была вести учет зелий, вносить их в какой-нибудь журнал или отчет. Возможно мне потребуется сообщник, который отвлечет ее внимание, а я прошмыгну к бумагам, найду там шифр, обозначающий пациентов, разгадаю его, пойму что догадка верна и…
— Сансара? Что-то случилось? — спросила Альбертина.
За размышлениями, я не заметила как пришла в лазарет.
— Как тебе сказать, — неуверенно начала я.
— Снова? — с укором спросила целительница, но тут же сменила тон, — Прости. Ты взрослая самостоятельная леди и сама знаешь как поступать…
— Нет! — вспыхнула я. — Скорее…
— Ты беременна?! — голос Альбертины упал, — я же говорила зелье не подействует если с момента “инцидента” прошло семьдесят два часа…
— Святое Провидение, — я закатила глаза.
Складывалось впечатление, что все в Ковенгарде предпочитают строить свои собственные предположения, чем слушать собеседника хотя бы до конца фразы.
— Альбертина, просто выслушай меня! — взмолилась я.
Собраться с духом было сложно. Придумывать шпионские многоходовые операции не осталось ни сил, ни времени, ни желания.
— Скажи, Оливия обращалась к тебе за теми самыми зельями? — спросила я и, заметив, что лицо Альбертины стало непроницаемым, добавила: — Прошу, это очень важно для меня. Оливия мертва, нет смысла хранить врачебную тайну.
— Какую тайну? — не поняла Альбертина.
— Ну тайну между целителем и пациентом. Разве вы такую не даете, когда заканчиваете академию?
Альбертина нахмурилась и протянув ладонь, проверила нет ли у меня жара. Убедившись в обратном, она произнесла:
— Пусть тайны Оливии останутся в прошлом.
— Ты говорила следователям о зельях? Есть шанс, что ее убил именно любовник.
— Конечно я говорила ТАМАСу! — раздраженно ответила Альбертина и тут же замолкла, прикрыв рот ладонью.
— Значит это правда, — выдохнула я, — извини, мне пора на работу.
— Сансара, только никому не говори! — крикнула мне вслед целительница, но я уже скрылась в дверях.
Сердце бешено колотилось. Итак. У Оливии был любовник. И этот любовник обитал в академии и вполне мог убить ее в моей комнате. Зачем? Я не знала. Обычная бытовая ссора имела бы место в саду, на тропинке, в комнате Оливии или в том же отеле для свиданий в конце концов. Шанс того, что пока я носилась с Чарити, кто-то незаметно пронес тело девушки в пышном бальном платье и остался незамеченным был слишком мал. Значит она пришла в мою комнату по собственной воле. Тут крылось что-то еще…
