Володя вспомнил, что запечатлённый на фото момент — это день открытия офиса. Тогда отец сказал ему: «Когда-нибудь это всё будет твоим… Но пока этот день не настал, не смей трогать и тем более двигать мой стол!» Володя улыбнулся, вспомнив, как отговаривал отца ставить в небольшой кабинет такую громадину, они даже поссорились, но, разумеется, не всерьёз.
И вот спустя одиннадцать лет настал тот день, когда «всё это» стало его, Володиным. По документам это произошло не сегодня: отец заранее оформил передачу имущества. Но вот сейчас Володя понял окончательно и бесповоротно, что отца больше нет. Именно сейчас, когда вошёл сюда без стука, сел в кресло, как хозяин, и по-хозяйски положил руки на огромную холодную столешницу.
Теперь же в дверь — новую, отремонтированную сегодня утром, — постучали ему. Это был Брагинский, старый друг отца, товарищ и деловой партнёр. Ещё в середине девяностых он буквально своими руками, связями и умом помог перенести Володин с отцом бизнес из Москвы в Харьков и упрочил их положение. Он помогал и потом: все эти годы был верным другом и наставником Володи — и до сих пор оставался им.
— Ну и как тебе на твоём новом месте? — начал Брагинский, но, взглянув на Володю, резко замолк.
«Я не на своём месте», — пронеслось в голове, но Брагинскому Володя ответил:
— Нормально.
— Давай водки принесу, помянем?
Володя отрицательно помотал головой.
— Я за рулём, вечером ещё ехать.
— Тогда, может, просто чайку? Жена печенье испекла, передала угостить.
Володя промолчал.
— Ну ладно, — тяжело вздохнул Брагинский и, подойдя к Володе вплотную, похлопал его по плечу. — Зови, если что.
— Хорошо, — ответил Володя, вставая.
Оставшись наедине, он собрал отцовские органайзер, пресс-папье и фоторамку, убрал их в один из книжных шкафов. Володя понимал, что ощущение нежилой «музейности» кабинета не исчезнет, пока здесь не заменят всю мебель, но ему впервые за всё время не хотелось избавляться от неё. Даже, наоборот, возникло желание поставить отцовские вещи на одну полку, прикрыть стеклом и сделать из шкафа витрину.
Он принялся доставать из принесённой коробки свои папки с документами, ежедневник, стикеры, канцелярские принадлежности, ноутбук с кучей проводов. Стол мигом перестал казаться таким большим.
В выдвижном ящике Володя нашёл целую стопку разных больничных бланков, одних только кардиограмм было больше десятка. Значит, отец знал, что болен — и ничего ему не сказал. Как всегда, «как мужик» не сказал, а сделал — в прошлом году формально передал Володе бразды правления фирмой. По сути, руководили они ею вместе, но в последний год отец всё чаще доверял принятие важных решений ему. Володя всё знал, ничего не боялся, ничему не удивлялся, но это сыграло с ним злую шутку — если бы он переживал о работе, мог бы прятаться от мыслей об отце, мыслей о смерти.
