— М-м-м-м-м… — промычал Романо. — Интересно-интересно. А чей завод я приватизировал на имя своей корпорации?
— Наверное, завод полного тезки. Вы ошиблись заведением, господин Романо. Мне кажется, что Ваши враги заседают в баре через пять кварталов отсюда.
— О… А откуда Вы, Омониан, знаете, где сидят мои враги?
— Просто предположил, — Омониан, несмотря на присутствие здесь шок-пеха и ряда вооруженных людей, вел себя максимально выдержанно. — И я хочу Вам, Романо, предложить одну вещь.
— Какую же вещь, добрый господин, зять мэра нашего города, хочет мне предложить? — спросил, как бы измываясь, Романо.
— Валили бы Вы со своей корпорацией с моей земли. Ну, убьешь ты здесь всех и что далее? Тебя это спасет? Вот эти шок-пехи — уйдут под суд за то, что ко мне и к моим людям прикоснулись.
— Ой… Не пугай кворона наркотрафиком. У нас тут уже все схвачено, а ты станешь дополнительным рычагом давления на власти города.
— Что? — Омониан явно удивился, а вот уверенности в нем поубавилось.
— Как думаешь, если мне за «твой» завод не прилетело, то за вот эту мразь, которая здесь сидит — прилетит? — спросил Романо, глядя на истинного главаря этой шайки.
— Прилетит, — вмешался вдруг голос выжившего кворона, морда твари была вытянута, мозговой отдел был сильно крупнее нижней части черепа, но эту диспропорцию скрывали щупальца, что опустились вниз, закрывая жвала создания, что заменяли ему рот и челюсти. — Прилетит. За убийство моего брата — ваша корпорация заплатит.
— Нет. Я перебью весь ваш клан до того, как «прилетит».
— Я подам сигнал клану, — проговорил кворон, пытаясь нажать какие-то кнопки на своем мертвом НПК. — Храксир…
— Что это значит? — спросил Романо у Паука.
— Это нечто в духе «твари». На деле не очень переводимое ругательство, которое обозначает также сексуальную рабыню. Полагаю, грубая форма обозначения нимфоманки идеально бы подошла для обозначения значения данного выражение, — ответил на вопрос директора киборг.
— Спасибо, друг. Так вот, граждане, у вас отсюда два выхода: первый — вперед ногами, второй — пешочком и в наши автобусы. Далее вы попадете в особенную тюрьму, где и решатся ваши жизни.
— А если нет? — спросил Леман, поднимаясь из-за стола.
— Ну, лично в твоем случае — я найду твою любовницу и упрячу ее туда, где ей самое место. В бордель.
Леман в этот момент скривился, а после присел назад.
— Отлично. Значит все за то, чтобы попасть в спецтюрьму, не так ли?
— Вы ответите за это, Романо, — сказал довольно громко Омониан.
