— Так он все таки мёртв, она не сорвала? — осведомился министр, вспоминая легенду о смерти старика, которая со всеми имеющимися вводными, могла оказаться неправдой.
— Тело обнаружили в соседней комнате под кроватью. Так что если вы с ней спали на той кровати, то стало быть кувыркались над «могилой» несчастного дедушки.
Протопопов поежился, а ведь у него была мысль во второй раз заняться любовью с Аннушкой в спальной комнате.
— А! Вижу по лицу, Саша, что у тебя с ней было? Колись!
Протопопов не ответил, однако припомнил, что у него с Аннушкой не только «было», но они ко всему прочему не предохранились. Значит весь свой заряд, скоплённый за дни пребывания в новом теле без близости с женщиной, он спустил прямо в Анну Пигит. Интересно, что она теперь собиралась с этим делать…
— Я правильно понимаю, что вы прорабатывали ее и были в курсе всех ее намерений в Петрограде? — Александр Дмитриевич приподнял бровь, избавляясь от мыслей о близости с Аннушкой и ее последствий.
— Правильно. Агенты вели ее с самого вокзала, как она приехала из Читы несколько дней назад. Там с этими векселями — черт ногу сломишь, если честно. Отмывание денег, прости что скажешь, для Великого князя Михаила Александровича. По крайней мере, его имя фигурирует в этом деле.
Протопопов, конечно, был немало удивлён тем, что со всей этой мутноватой историей связано имя Великого князя, но сейчас интересовало министра другое.
— Если вы знали, то почему не предупредили меня?
— Кто же знал, что ты попрешься к ней посередине ночи, мы ведь договорились, что ты будешь в кабинете… да тем более ты после физической нагрузки был, только в зале отпахал за троих… да и не юноша вроде, чтобы вот так бежать за юбкой? — Курлов развёл руками.
Ну, легко сказать, посмотрел бы Александр Дмитриевич на самого генерала Курлова, вернись к нему спустя годы мужская сила. Наверняка ещё бы не туда побежал. Но поступок безрассудный, что правда, то правда. И чертовка тоже хороша, сама невинность, а последние полтора десятилетия считай безвылазно на каторге провела.
— Ещё раз, это выходит нотариус никакой ей не дедушка был? — голова варила так себе и Александру Дмитриевичу было необходимо все устаканить и по полочкам разложить.
— Дедушка, такое скажешь… это съёмная квартира, Саша, а этот старый паршивец семейный человек и у него была своя бабушка в Питере, а твоя «Аннушка» его сюда заволокла без зазрения совести!
— Ясно. И что она намеревалась сделать с этими векселями? Это известно?
