Кошелева, а ныне Симонова, немного странно смотрит мне за спину, потом очень оценивающим взглядом проходит по моей фигуре, не сразу возвращая глаза к лицу. У меня складывается впечатление, что то, что она видит, ей явно не нравится.
И дело не в том, что я выгляжу плохо, а в том, что ее совсем не устраивает, что я выгляжу хорошо. Мы не виделись с ее свадьбы, а там я старалась держаться от всех подальше. Так что разглядывать меня у нее ни времени, ни возможности не было.
— Привет, — слегка улыбаюсь.
— Привет. Ничего себе! Ты… хорошая машина. Кто подарил? Признавайся.
— Сама. Заработала и купила.
Ленка хмурится.
— Ох, конечно-конечно, — угрюмость пропадает, и она начинает ржать.
Отвечать я ничего не собираюсь. Оправдываться тем более. За годы работы с людьми я поняла одну вещь — если человек хочет так думать, не переубеждай, хуже от этого будет только тебе.
— Может, уже войдем?
— Ах да. Жень, я так рада тебя видеть. Как дела?
— Хорошо. Работа-дом…
— Замуж еще не вышла? Хотя у тебя же Полька… — поджимает губы.
Но я вижу в ее глазах удовольствие. Ей нравится все это говорить. Она уверена, что задевает меня. И делает она все это, потому что в нашей разрушенной дружбе винит меня. Только вот я, если и виновата, то точно не без ее помощи.
— Да я и не собираюсь. Замуж…
— Ты меня прости, конечно, за откровенность… но в твоем положении, еще и с ребенком… ох, не завидую я тебе, подруга.
— А говоришь так, будто очень…
Сама не понимаю, как это произношу.
Лена впивается в меня недовольным взглядом.
— Нервы, — пожимаю плечами, — много работы, мужика нет, дочь одна воспитываю, вот и несу чушь.
Пусть думает что хочет. Если ей так нравится считать меня пропащей, пусть. Мне все равно, что она думает. А то, что думаю я… к сожалению, сейчас не совсем удачное время это озвучивать. Я сюда не ради ее и нашей старой дружбы перлась. Мне очень нужно поговорить с ее мужем.
Под общее молчание мы проходим в кофейню. Я окидываю помещение строжайшим взглядом… дурацкая рабочая привычка. Нужно расслабиться, я здесь гость. Посетитель.
— Жень, ты не обижайся, если что, гормоны у меня…
Киваю, высматривая официанта.
— Все хорошо. Тебе когда рожать?
— После Нового года, на середину января срок ставят.
— Скоро уже. А по животу не скажешь.
— Крошечка будет.
Наконец-то официант соизволил доползти до нашего стола. Семь минут. Я засекала.
— Американо и яблочный штрудель, — делаю заказ.
Ленка же берет себе целую гору еды. До «Детского мира» мы, кажется, не дойдем. Хотя мне нужно купить что-то к Полиному приезду.
