Мой мобильный стал разрываться громкой мелодией, и я нехотя взял его в руки. На экране красовалось имя моего друга.
— Алло? — не отрывая взгляда от дороги.
— Кирюха, ты охренел? Куда свалил? — сдерживая раздражение, спросил он.
— Извини. Тебе придется взять такси. Я уехал.
— Да что с тобой не так? Такой вечер с цыпочками просрал! — продолжал он.
— Не могу, хочу только её! Дину!
— Понятно. Удачи тебе Ромео. Будь осторожен за рулем, — и отключился.
Дина.
Первые дни, после возвращения из Москвы, были самыми тяжелыми.
Слез больше не было. В день возвращения домой проревела всю ночь. Наутро пришла горечь и апатия. Появилось безразличие ко всему вокруг. Кирилл больше не звонил. Это и к лучшему. Если бы продолжал меня донимать, было бы в разы тяжелее.
Днем ходила к матери в больницу, и проводила с ней большую часть времени, чтобы меньше оставаться одной. Пришлось ей солгать, что в моих услугах больше не нуждаются в компании и поэтому вернулась домой. Мать взволнованно на меня смотрела, но с расспросами не лезла. Думаю, она обо всем догадалась. Вечером, возвращаясь из больницы, ложилась в постель. Из-за переживаний мой организм ослаб, и постоянно хотелось спать. Утром стала мучиться от непонятной тошноты. Приходилось подолгу приходить в чувства, прежде чем отправляться в больницу.
Утром, выходя из подъезда моего дома, заметила какую-то оживленность. Подойдя к людям ближе, потеряла дар речи. Старушки, те самые Божьи одуванчики бойко командовали и давали распоряжение двум рабочим. Мужчины в рабочей униформе, какой-то специально нанятой фирмы, устанавливали новую скамейку.
— Доченька, передай своему жениху, большую благодарность. Скамейка очень хорошая, — щебетали бабушки.
— Хорошо, обязательно передам, — вежливо ответила им.
— Диночка, какой у тебя женишок-то хороший. Когда свадебку играть думаете? — любопытствовали он.
— Да мы и не собираемся пока, — пыталась от них как-нибудь отвязаться и унести ноги подальше.
— Негоже незамужней девке-то с мужиком по квартирам прятаться. Все должно быть по-людски. О матери подумай, — не унимались они, доводя меня к большему отчаянию.
— Я вас поняла, спасибо за совет, мы обязательно прислушаемся, — и чуть ли не бегом пустилась в сторону автобусной остановки.
Боже, да когда это закончится? Моим мучениям нет конца. Зачем Кирилл привез эту злосчастную скамейку? Да чтоб она провалилась пропадом.
Придя к матери в больницу, была сама не своя. Не знала, как продержаться до вечера и не показать своего отчаяния перед матерью.
