Василиса
— Где моя повязка на голову?
Прекрасно. Близнецы соорудили из неё рогатку.
— А очки мои круглые с жёлтыми стёклами куда девались? Я их с лета найти не могу.
Супер. Ксюха заиграла. Еле откопала в помойке, что называется у неё мешочком для бижутерии.
— Кроссы, кроссы где?!
Драсте. Папа, у тебя они что делают? Они тебе только на большой палец и налезут.
Ремень за диваном в комнате бабули с дедулей, браслеты в коробе с игрушками. Порой у меня возникает мысль поставить на дверь замок или хотя бы щеколду, чтобы хоть как‑то сберечь имущество от налёта юных мародёров, но каждый раз идея остаётся на стадии идеи. Поставить замок — значит, отгородиться от семьи. А у нас так не положено.
Я лично постоянно тырю без спроса старые шмотки сестры, половину шкафа к себе в норку уже перетащила, и если она мне вдруг когда‑нибудь заявит: куда полезла, это моё… Ну, это будет означать, что мы всё. Разругались вдрызг. Поэтому если мальчишки хотят взять мои сапоги, чтобы поиграть в ковбоев — ради бога, лишь бы ноги не переломали.
— Ну как? — верчусь перед домашними, показывая прикид для хэллоуинской вечеринки.
— Красиво, но не очень похоже на костюм нечисти, — замечает мама, уютно приютившаяся в кресле и вышивающая крестиком.
Ну так‑то да. Это странно, если наряд в стиле «пин‑ап» вызовет ассоциации с нашествием зомби. Это тогда надо звонить неотложку и просить привезти красного бегемота.
— Да ну, — отмахиваюсь, зацепляя пучок шпильками, зажатыми в зубах. Тоже Ксюхины, между прочим. Со свадьбы остались. — Не хочу запариваться. Три часа грим рисовать, чтобы это всё растеклось в шедевр абстракционизма через час в душном помещении?
Не, я не сомневаюсь, что остальные ребята подключат воображение и намалюются кто во что горазд, но просто… нафига? Я понимаю ещё, будь это что‑то вроде тематической ролевой игры, где у каждого отведены роли и заготовлен сценарий — тогда включается азарт стараться, а так? Чтобы тупо поплясать в кумаре сухого дыма? Да ну. Если другим охота, пускай морочатся, а я по лайту отделаюсь.
— Мусь, я тебя умоляю. Какая нечисть? Развратные медсестрички с окровавленным фейсом и похотливые школьницы с клыками вампира — сейчас потолок людского воображения, — фыркает систр, пытаясь скормить сидящей в детском стульчике Буське пюре из брокколи. Мусь — сокращено от «мамусь». Она её всегда так зовёт. И остальных заразила. «Буська» тоже её авторства. А так малявку величают красивым громким именем — Любовь. В честь прабабушки.
