— Здесь — нет. Прости, отец. За эту женщину и твоего внука между нами будет война. И она уже началась. Злата сбежала не без участия Родиона. Он последний, кто говорил с ней.
— Тогда, ты как старший, обязан гарантировать всем, что они выживут в этой войне.
— Буду к этому стремиться.
— И… Да. Хотел всегда сказать: горжусь тобой. Иди…
Отцовское благословение. Не думал, что когда-либо получу.
— Очень ценно… Спасибо. Я тобой тоже.
Смерть за плечом просветляет. Отец все сказал по делу, в духе Черкасовых.
Попрощавшись с братом ухожу.
Сосредоточиться сложно, на третий раз перечитываю поправки в контракте. И, мать их, переписать этот договор с закупщиками без участия держателя контрольного пакета я не могу. Потому что вопрос поднят о частичном слиянии организаций в единый концерн. Это выгодно. Очень. Но, необходимо разделить фирму юридически на два разных функционала.
Мне нужна Злата. Еë подпись и присутствие на подписании. Она входит в совет директоров. Если мы это подпишем, мы снова поднимемся на нормальные объемы поставок. Если не подпишем, потеряем этот контракт, а он у нас главный кормилец.
Злата…
Весь спектр моих эмоций по поводу еë побега словами не передать. Я чувствую себя преданым. Это главное. Но это лишь звезда на верхушке огромной новогодней ёлки моих личных пиздецов, связанных с еë побегом.
Год поисков в пустоту. Карелия прочесана по сантиметрам. Всех её «крепостных» перетрясли на пять раз. Не было её там.
Границу она не пересекала. Все записи из пунктов пропуска и таможни затерты до дыр. Негласные ориентировки даны по всей ментовской сети — и на неë и на Тихого. Вознаграждение объявлено приличное. Но никаких новостей. Растворилась!
Как это возможно? Сама бы она не справилась — это факт. Волков, значит, да?
— Дэм, ты прочитал?
— Да. Но ты перечитай, — отдаю Регине договор. — Не соображаю ничего. Ваха!
Откатываюсь от стола на кресле в сторону его кабинета.
— Чего?
— Ты договорился о встрече с траблшутером этим?
— Через сорок минут.
— Где?
— В кофейне здесь, недалеко…
Снимаю пиджак и рубашку. Надеваю черную толстовку с капюшоном. Брюки меняю на джинсы. На глаза — хамелеоны.
Если Волков помогал Злате исчезнуть, он обязан был пробить всех, от кого она прячется. И знает меня. А в таком виде я бываю крайне редко.
Смотрю на себя в зеркало. Взъерошиваю шевелюру. Надеваю капюшон.
Да, вообще не бываю я в таком виде. Гопник какой-то… Но удобно, черт возьми!
Мы переходим дорогу. В кофейне тёмно-коричневые витражные окна и ряд столиков с диванами вдоль них, их видно с улицы.
