Глава 4
— Я с тобой пойду, — решительно заявила подруга, — Посмотрим, что на всё это, — она потрясла фотографией и письмом, — Скажет тетя Алла. Я думаю твою сестру украли в роддоме!
— Розита, сбавь обороты, — попытался урезонить девушку Антон, — Дело семейное, без тебя разберутся. Ксюш, но если тебе нужна будет помощь, то я готов. Я в отпуске на целый месяц, — зачем-то добавил он.
— Спасибо Антон, — растерянно ответила, посмотрела в глаза другу, и что-то промелькнуло в его взгляде такое, что заставило сердце пропустить удар, — И тебе, моя дорогая, спасибо, — взяла я за руку подругу, — Но с мамой я поговорю сама. И сразу тебе позвоню.
Друзья ушли, а я все смотрела на фотографию и вдруг увидела, как эта девушка, Даша, сидит в номере отеля и плачет. Прям как наяву увидела. Звонок телефона заставил меня подпрыгнуть, настолько я была погружена в это видение, что не сразу сообразила, кто звонит. А звонила наша бухгалтер.
— Да, Нина Васильевна, слушаю, — почему-то шепотом ответила на звонок
— Ксения, ты заболела, горло болит? — встревожилась женщина.
— Нет, все в порядке, — возвращая нормальный голос, успокоила я ее, — У вас какие-то новости? Как Игорь Алексеевич?
— Слава Богу, его жизнь вне опасности. Мне удалось получить деньги за последние заказы, перевести все на запасной счет, мы туда откладывали на черный день, — вздохнула Нина Васильевна и продолжила, — В общем, я всем зарплату посчитала, отпускные и выходное пособие по сокращению, точнее ликвидации предприятия, общая сумма у тебя получилась 98 568 рублей.
— Офигеть, — вырвалось у меня, — Ну вы даете, Нина Васильевна, спасибо вам огромное!
— Все что смогла, — ответила она и добавила, — Давай быстрей ко мне, сейчас все соберутся.
Я заметалась по квартире как лисица в курятнике. Это когда вроде знаешь что делать, а выбрать не можешь. Я решила сразу от Нины Васильевны навестить маму. А к маме абы в чем являться нельзя, слушать лекцию о том как должна выглядеть девушка в моем возрасте не хотелось. Моя мама…
В свои 47 лет она была очень привлекательной женщиной, всегда с безукоризненной прической, маникюром и макияжем. Работала она администратором в Доме культуры, и называла себя работником культуры, говорила, что из-за меня была вынуждена оставить сцену. О какой сцене шла речь не уточнялось. Мама пробовала поступить в театральный институт, но ничего из этого не вышло. А меня в основном воспитывала бабушка, пока мама устраивала свою личную жизнь. Делала она это регулярно, и только Александру Петровичу удалось задержаться на последние пять лет.
