Скрюченный, шаркающей походкой он поплелся назад по улочке. Это был уже другой человек, совсем не тот, кто приехал. Куда подевались и молодецкая удаль, и железобетонная уверенность в себе, и оптимизм в мелочах! Все закончилось. Почти ничего не замечая вокруг, он виноватым тоном обратился к забородевшему прохожему бомжеватого вида:
– Где у вас милиция?
– Обокрали, что ли? Ха! Милиции давно нет! А полиция у вокзала! Если отсюда топать, то справа от входа в подземный переход. Красное такое здание! Из красного кирпича!
– И далеко это?
– Ну, как сказать, с часок прогуляться!..
– Спасибо!
Мужичок достал из кармана бутылку:
– На, взбодрись!
– Спасибо, не употребляю! Уж как-нибудь…
Прохожий, оглянувшись, сам приложился к горлышку, крякнул:
– И как же тебя, непьющего, угораздило?
Матвей Егорович не удосужился ответом, махая рукой проезжающему жигуленку с маячком такси на ветровом стекле.
Бомжара в ухмылке показал гнилые зубы:
– Никто не станет! Надо по мобиле вызывать!
Но такси остановилось.
– К полиции подкинете?
Молоденький спортивного вида цыганенок жестом указал на сиденье и переспросил, когда Матвей Егорович уселся:
– К какой полиции? К Железке или?..
– В каком смысле "или"? В Бологое несколько полиций?
Цыган сверкнул настоящей рекламой стоматологии:
– Есть городская и есть железнодорожная!
– Тогда погоди! – сыщик набрал на смарфоне Синицына. – Хочу уточнить, майор, в городском или железнодорожном отделении полиции наша задержанная?
– В городском…
– Спасибо! – и водиле. – Сказали в городской.
Машина направилась в противоположную от Вокзала сторону.
Ему не пришлось даже демонстрировать недействующее удостоверение, он успел лишь представиться, и местные заметно взбодрились:
– Теперь мало кто к нам добирается – все вируса боятся! А о вас нам звонили из самой Столицы!
Его провели в комнату допросов, помещение без окон и с привинченными к полу стульями и столом. С камерой под потолком. А через пару минут втолкнули и ее, полноватую, слегка заторможенную блондинку лет пятидесяти в новеньком махровом халате и тапочках.
– Сковорода Виолетта Ивановна, – почти неслышно представилась она, не поднимая глаз и держа руки за спиной. – Задержана по подозрению…
– Присядьте, Виолетта Ивановна! – он очень внимательно всматривался в уже смирившуюся жертву обстоятельств. – Мне тут такие ужасы о вас говорят! Можете вспомнить, за что отбывали?
Женщина подняла на него голубые глаза с припухшими веками. Удивленные глаза. Вздохнула.
