Все лето по субботам она проходила на танцы. И Иван все лето носил ее на руках, не позволяя себе никаких вольностей, вплоть до поцелуев в щеку! Целовал он ей только руку у ее калитки, прощаясь на неделю.
Почти таковы были провинциальные нравы, а эта пара даже несколько отставала в этом отношении, потому что уже приближалась Олимпиада в Москве, которая враз изменила отношения полов в России. Даже и в провинции!
В начале следующего Учебного года плачущая Виолетта упала в ноги к отцу с ревом:
– Владик мне сделал Предложение!
Это происходило в его мастерской, усыпанной стружкой. Папа сдвинул очки на лоб, совершенно недоумевая:
– Какой еще Владик?!
– Мой Владик! – девушка подняла залитые слезами глаза на него. – И я выхожу замуж!
– Милая!.. – отец опустился на свой изрезанный рабочий табурет. – Мне кажется, вам надо бы немного повстречаться, походить на свидания!.. Что там еще?! Ты уже целовалась с ним?
Виолетта испуганно замотала головой, она была уверенна, что от поцелуев рождаются дети.
– Он целовал мне руку!
– А почему о замужестве просишь ты, а не он? Сколько ему лет?
– Ему двадцать два! Он уже отслужил в армии! Работает сварщиком в Сельхозтехнике!
Папа обреченно вздохнул, нашел в увесистой связке на поясе нужный ключ и отомкнул шкафчик с большим красным крестом. Достал оттуда чекушку со стопкой и надкушенный бутерброд с килькой. Задумчиво наполнил стопку, выпил и крякнул, занюхивая бутербродом.
(наше время)
Она робко постучала в дверь комнаты на втором этаже. Оттуда раздавались какие-то странные звуки, возгласы на каком-то непонятном языке. Наконец после долгого довольно ожидания она увидела в проеме раскрасневшееся широкое лицо косоглазой девушки, одетой в черный костюм аквалангистов, разве что без ласт, хотя и в калошах.
– Сто? – задыхаясь, спросила она. – Ты кто?
– Я Виола, а ты Евушка?
– Ева! – девица отступила, впуская женщину. – От Зюйд-Вест?
В маленькой комнатушке поместились только кушетка, трюмо и современный телик в углу у окна. Тут же встроенный стенной шкаф с раздвижными дверцами. На большом плоском экране беззвучно выясняли отношения люди в костюмах средневековья. На столике под зеркалами лежала раскрытая книга, довольно толстая; на пестром покрывале постели бросался в глаза большой мотоциклетный шлем с отходящими от него проводами. Провода отходили и от плеча костюма. А рядом со шлемом стоял раскрытый ноутбук. Явно включенный.
– Он попросил меня…
– Подглядеть?
– Помочь! Он сказал, что ты по-русски не очень!..
