ИТАК, попробуем:
20 мая 2020 года звонок с мобильного в дежурную часть полиции Вышнего Волочка. Мальчишески ломающийся и заикающийся голос:
– На Красных Печатников!.. Номер… Номер не знаю!.. Там большая сосна!.. Дом брошенный!.. Короче, в доме мертвый! Все! – звонок оборвался.
Слоняющийся по коридору со смартфоном перед собой лейтенант Федотов натужно ухмыльнулся, выставив перед собой холеную ручку:
– Нет-нет-нет!.. Ты бы меня еще в женскую баню послал!..
Капитан Матвейчук всем нутром не переносил этого хлыща-выскочку, сынка известного в городе бандита. Хоть и ни разу не осужденного при многочисленных приводах по молодости.
– Женских бань не бывает, чтоб ты знал! Бывают женские отделения! – и положил на полочку под окошком не до конца заполненную заявку. – Сгоняй на Красных Печатников к вокзалу, где большая сосна у дома. Номер не помнят или не знают. Надо проверить. Там старенький брошенный домик ближе к вокзалу. Мальчишки залезли и нашли, якобы, труп! Надо проверить.
– Ладно! Но он же никуда не убежит уже! Пойду сперва чайку глотну!
– Смотри, чтоб не затошнило! Может, там уже черви с палец толщиной!
– Вот умеешь ты, капитан, приятного аппетита пожелать! – по-прежнему ухмыляющийся Федотов пошел вихляющей походкой, "грациозно" помахивая листом бумаги.
Капитан вздохнул, скрипнув зубами: бывают же такие гады!
У него бы заметно потеплело на душе, если б он своими глазами увидел, как лейтенант на крыльце того самого дома на Красных Печатников меньше чем через час с посеревшим лицом борется с неудержимыми позывами к рвоте.
Труп был привязан за руки и разведенные ноги к андреевскому косому кресту. Под распахнутой джинсовой курткой и над приспущенными спортивными штанами было сплошное красно-черное месиво, к тому же густо облепленное мухами. И эти же жирные насекомые, слетая с окровавленного мертвого тела, норовили сесть и на лицо в санитарной маске Федотова. Только что перекусившего.
Нет, не так! Надо по-другому:
Матвей Егорович поднялся еще до гимна СССР, который звучал из его будильника на час раньше нынешнего "Славься Отечество" по радио России. А проснулся он и того ранее от жутковатого кошмара-воспоминания. Часа два пролежал, глядя в потолок, расцвеченный неоном реклам за окном.
Сыщики никогда не хвалятся своим последним в карьере делом. Потому что оно оказалось им уже не по зубам. Из-за него их и выпроваживают пусть и торжественно, со всеми почестями, привилегиями и наградами. Ведь в себе мало кто замечает признаки старения. А мужчинам вообще свойственно не признавать поражений.
