Но это же… просто статуя. Зачем ради неё этим заниматься?
И вот как я не подумал, что у такого… м-м… неординарного человека могут быть такие же своеобразные причуды?
Ну, подумаешь, любуется тонкими, почти живыми чертами необычного лица. Ну и что такого? Должны же быть какие-то радости и у него в жизни, правда? Чем он хуже остальных?
Хотя-я… его времяпрепровождение в этой башне сбило меня с толку, а слухи, которых я наслушался, только подлили масла в огонь.
И всё-таки меня как будто что-то вело туда. Почему-то я считал, что пойти в башню — единственно верный маршрут. Эта мысль настойчиво крутилась в голове, и я решил к ней прислушаться, впрочем, как и всегда. Однако доверять своей воровской чуйке, обычно очень тонкой и острой, с завидной регулярностью подкидывающей неплохие идеи, в этом случае было ошибочно.
И эта ошибка мне слишком дорого стоила.
И ведь не успею сейчас во вражескую лабораторию метнуться и чего-нибудь хапнуть оттуда: слишком быстро Босхафт реагирует на вторжение, пусть и не может отследить мою магию в силу некоторых причин. Так что у меня есть всего минут пять-семь на то, чтобы слинять из этого негостеприимного места. Желательно вместе со статуей, раз уж иного ничего не найду.
Обошёл её по кругу. Хм…
Из фарфора? Серьёзно? В таком размере? Всё чудесатее и чудесатее.
Но хороша. Как будто почти живая. Кажется, что вот-вот сделает вдох и заговорит — работал действительно искусный мастер. На такую фарфоровую леди не грех любоваться по ночам, я бы и от живой такой не отказался.
Вокруг тонкой шейки обернулась голубая змея — кажется, ещё более живая, чем сама статуя. Но как же в разрез с ярким, полным красного цвета нарядом девушки шло это своеобразное украшение из змеи.
Ладно, потом полюбуюсь. Щёлкнул пальцами, заметая следы своего присутствия, накрыл себя и статую отводом глаз, заклинанием подхватил очаровательную даму и вместе с ней выпрыгнул в окно. На миг показалось, что на светлом фарфоровом личике мелькнул испуг, но… нет, вроде ничего не поменялось.
Слевитировав на землю, короткими перебежками направился к прорехе в заборе. Надоело скакать, хочется побыстрее выбраться отсюда.
Ким в очередной раз обсмеёт, брат и отец недовольно покачают головами: опять за старое, снова лажу по чужим домам.
А если этот самый чужой — враг родной страны?
Хотя в данном случае это будет так себе аргумент. Ведь у меня отсюда будет всего лишь статуя, пусть и редкой красоты. Вот если бы это были черновики Босхафта…
