Аналитик – не футуролог, прогноз – не предсказание. Аналитик прогнозирует то, что является наиболее вероятным. Если прогноз учитывает всё необходимое количество фактов и базируется на безупречной логике, то это хороший прогноз, даже если он не сбылся. Но хорошие прогнозы чаще всего сбываются, потому что чаще всего происходит то, что является наиболее вероятным. Так вот с февраля 17-го это правило перестало работать. Бесконечное количество раз подряд происходило именно то, что было наименее вероятным, то, вероятность чего математики определяют, как величину, которой можно пренебречь.
Как вы думаете, в покере у игрока может десять раз подряд оказаться на руках флеш-стрит-роял, при условии, что колоду каждый раз добросовестно перетасовывает человек, который не заинтересован в результате? Это не то что бы совсем не вероятно, и не то что бы это противоречило законам физики, но вероятность этого так исчезающее мала, что мы с чистой совестью говорим: «Этого не может быть». Ни какой прогноз не может учитывать исчезающе малые вероятности, и в этом смысле мы говорим, что советской власти быть не могло.
Вероятность захвата власти большевиками была исчезающе мала, но тут им ещё могло повезти. Бывает. Но удержать власть они ни как не могли. Среди них не было ни одного человека имевшего хотя бы минимальный опыт управления не то что бы страной, а хотя бы маленьким предприятием. Как могут управлять люди, которые в управлении ни чего не понимают? Тут не помогут ни смелость, ни ум, ни талант. Опыт нужен. Конечно, можно освоиться с управлением паровозом методом тыка, но пока ты разбираешься, когда за какой рычаг дергать, пассажиры тебя живьём сожрут, и за рычагами вскоре окажется если и не опытный машинист, то хотя бы ученик машиниста, успевший получить несколько профессиональных уроков.
А тут происходит нечто небывалое. Красные банды грабят и стреляют в кого захотят, народные комиссары строчат какие-то нелепые декреты, страной фактически ни кто не управляет, и всех это как будто устраивает. Такое ощущение, что всё население России пребывало под гипнозом, пока большевики сами себе мучительно пытались ответить на вопрос: а чего теперь делать-то с этой страной? Отобрать власть у большевиков было всяко не сложнее, чем им отобрать власть у временных правителей, да вот как-то ни кто себя этим не озаботил.
А через несколько месяцев наконец-то началась гражданская война. И все всё сразу поняли. Детский праздник непослушания закончился, взрослые возвращаются. Любой непредвзятый аналитик, проанализировав всю информацию, имевшуюся на начало гражданской войны, сделал бы неизбежный вывод о том, что красные проиграют. Ну не могли они выиграть просто потому что у них не было армии, к её созданию они за несколько месяцев даже не приступили. Оказалось, что раздать оружие всякому отребью и создать армию – далеко не одно и то же. Невозможно побеждать на голом энтузиазме, а ведь и энтузиазма в красных бандах не было ни какого. По их собственной статистике, идейных бойцов среди красноармейцев было не более 3%. К тому же за несколько месяцев пребывания у власти большевики своим запредельным зверством восстановили против себя практически всё население России, первоначально равнодушно-нейтральное к новой власти.
