К дому подъехала, весело звеня колокольчиками, тройка пегих лошадок. Из больших саней вышел отец в высокой меховой шапке и длинной волчьей шубе. Лицо его раскраснелось на морозе, а усы и борода покрылись инеем. Мы бросились к отцу и крепко обняли, расцеловав в обе щеки.
– Ох, вы ж мои красавицы!– причитал отец, разглядывая нас.– Все краше и краше с каждым днем!
От радостной встречи с отцом, мы и не заметили, что он приехал не один. Следом за ним спрыгнул с саней высокий мужчина в кожаной подбитой мехом шапке и длинной черной шубе, подпоясанной кожаным ремешком.
– Знакомьтесь, женщины мои дорогие,– отец обнял маму и нас за плечи,– мой верный друг и компаньон – Викентий. Прошу любить и жаловать!
Мы с Миланой присели в книксене, как учила нас мама.
Я беззастенчиво рассматривала гостя. Довольно молодой, чуть старше двадцати, максимум двадцати пяти лет от роду, с тоненькими черными усиками над четко очерченными чувственными губами, прямым носом с небольшой горбинкой, острыми скулами и раскосыми черными глазами. Парень был очень симпатичным, но взгляд жгучих черных глаз заставлял ежиться, словно от холода.
Я взглянула на сестру. Милана стояла опустив глаза. Щеки ее покрыл легкий румянец. Папин компаньон явно понравился сестре, но я была этому не рада. Что-то подсказывало мне, что от этого человека лучше держаться подальше.
Загадочный гость и его предложение
Мы сидели за столом, обильно уставленным яствами. Во главе стола расположился отец, с противоположной стороны от него мама. По правую руку отец усадил гостя. Милана села рядом с ним, я же оказалась прямо напротив Викентия, который иногда бросал на меня заинтересованные взгляды. Мне же от этого делалось не по себе, и кусок не лез в горло.
– Что – то ты сегодня бледная, Беляна,– заметил отец.– Заболела? Или это тебя так Викентий засмущал?
Отец разразился громким смехом. Я, как раз откусившая приличный кусок от пирога с яблоками, закашлялась.
– А что,– решил пофилософствовать отец, когда я откашлялась,– дело молодое, познакомитесь поближе, погуляете вместе, к весне и свадебку сыграем!
– Папа!– от смущения у меня горело уже не только лицо, уши стали просто пунцовые.
– И правда, Онуфрий,– сказала мама ласково,– хватит смущать молодежь. К тому же Беляна у нас младшенькая, еще зеленая совсем, а вот Милана как раз в нужном возрасте!
– Мама!– на этот раз уже возмутилась сестра, покраснев с ног до головы.
Викентий же, обернувшись, внимательно разглядывал девушку. Милана еще больше покраснела, а я поежилась, словно от мороза. Было в папином госте что-то странное, от чего мороз пробирал по коже.
