Меня прописали в эту квартиру, а пока за квартирой присматривала бабушкина сестра Нюра. Характер у нее был тяжелый. Она не ладила со снохой, и ей больше нравилось жить одной, а своих родных она регулярно навещала. Я разрешила ей остаться со мной. Первый год учебы в институте я отчаянно трусила, мне надо было сдать две сессии без троек, чтобы меня зачислили в институт. Тетя Нюра оказалась для меня находкой, она готовила, стирала, полностью вела домашнее хозяйство. А я занималась и занималась, я ничего не помню из этого года моей жизни кроме книг, конспектов и учебы. По осени несколько раз заходила Галя, но она мешала мне, и я попросила её не ходить. Её долгие метания весной между медицинским и педучилищем закончились неожиданным для нас и, видимо, для нее самой, выбором: она поступила в книготорговый техникум. Жила Галя у какой-то одинокой дальней родственницы в частном секторе. Родственница занимала половину маленького домика, но какой-никакой свой угол был лучше, чем съемная квартира. Роза устроилась на работу на ближайшую почту во вторую смену. Моментально она оказалась членом совета общежития и кем-то там еще по комсомольской линии, но всегда находила время позаниматься со мной. Я стала спокойно принимать её помощь: мне надо было остаться в институте, а может я просто переросла из своей детской «дури». Заходил Борька. Он учился в строительном институте. Почему-то всегда приносил шоколадку «Аленка».
–Зачем носишь? Наверно, на все свои обеденные деньги покупаешь?
Он только глупо улыбался и молчал.
Видимо, я была права: он всегда с удовольствием соглашался на обед. Потом вставал к чертежной доске. Чертила в тонких линиях я сама, но обводил и подписывал он, у него это хорошо получалось. Борька очень нравился тете Нюре. Они с ним «спелись». Борька выносил мусорное ведро, ходил в магазин, забивал какие-то гвозди, что-то ремонтировал.
–Хороший парень, и хозяйственный и симпатичный и в тебе души не чает. А ты, нечесаная, ходишь в трико, приоделась бы хоть для парня.
–Мне фамилия его не нравится, Шугай.
–Дурочка, главное, чтобы человек был хороший, а уж лучше его вряд ли найдешь. Что тебе еще надо?
Что мне было надо, я и сама не знала. На счет того, что Борька симпатичный, у меня было свое мнение. Был так, на лицо ничего, но какой-то нескладный с длинными руками, и волосы а-ля Битлз смешно торчали.
Я как-то сказала:
–Культуризмом бы хоть занялся.
В следующий приход Борька гордо объявил, что записался в секцию тяжелой атлетики. Тренировки были почти каждый день. Он стал реже ходить ко мне, я даже скучала, когда его не было долго, он был как привычная мебель. Так пролетел первый мой год учебы.
