Невестам запасного факультета, за неимением личных средств, блистать полагалось посредством каталога «Прекрасная целомудренная дева», платья из которого оплачивала академия. Свадебным нарядам отводилось в нем целых две страницы. Остальные три были посвящены учебной форме. От формы свадебные платья отличались только цветом и наличием кружева.
После сегодняшнего разговора с ректором Дора решила замахнуться самую дорогую модель – номер пять. Там кружев на подоле было целых пять полос. И на лифе столько же. Это соответствовало размеру ее груди, и Дора посчитала, что сочетание трех пятерок может стать счастливым.
Ректор Моръ вернулась в кабинет, исполненная решительности. «И в самом деле, доколе имя запасного факультета будет находиться в небрежении? Непорядок!» – крутилось в ее голове.
Она достала из сейфа старую коробку из-под печенья и, аккуратно открыв, на миг задержала дыхание. А потом оглушительно чихнула – пыли на коробке скопилось изрядно.
Внутри лежали всего три предмета: потемневшая от времени чайная ложечка, свисток и обломок черепицы с небрежно нацарапанным символом вечности.
Произнеся нужное заклинание, ректор коснулась коробки, и содержимое вспыхнуло золотым сиянием. Подождав, пока оно рассеется, господа Моръ отправилась готовиться к появлению гостей, а именно – ставить чайник.
Из сейфа появилась баночка клубничного варенья. Из шкафа – набор чашек тончайшего фарфора, который использовался лишь в самых исключительных случаях – когда в академию прибывали царственные особы. Те, кого сейчас ожидала ректор Моръ, были еще важнее.
Наконец, полностью собрав на стол, она уселась в кресло и принялась ждать.
Первой появилась капитан Фуксия, глава кафедры физподготовки. В спортивном платье, бодрая и подтянутая. Вопросительно и как-то неуверенно для своей громогласной особы, заглянула в приоткрытую дверь, затем увидела сервированный столик, посередине которого стояла раскрытая жестяная коробка и, выдохнув, улыбнулась:
– Фух, а я уж думала, показалось.
– Проходи, Лия, присаживайся.
Едва та устроилась, как в дверь снова постучали. Сухощавая, похожая на кинжал, в кабинет вошла библиотекарша госпожа Штык.
– Здравствуй, Мелинда, – поприветствовала ее ректор.
Та глянула на столик, затем на собравшихся, и чинно уселась в свободное кресло.
– Что-то стряслось? – спросила она. – Мы не собирались больше десяти лет.
– Пятнадцати, – посмотрев на варенье, поправила ее физкультурница.
Обе перевели взгляд на госпожу Моръ.
