Эти двое что-то негромко, но увлечено обсуждали. Атилия подослала к ним Фелицу, и та мягко проводила их за колонны в атриум, предлагая вина и сыра. Когда они уселись там и перестали обращать внимание на гостиную, Атилия подошла к подруге.
— Пора, дорогая. Поднимайся вслед за Фелицей в спальню.
Та, услышав, поспешила по указанному пути. Сама же Атилия вышла в столовую и велела одному из рабов позвать сюда Германуса. Вскоре тот пришел.
— Слушай, Германус, я придумала, как мы можем закрепить гарантией для тебя мое предложение. Серселия, знатная патрицианка и моя подруга согласилась заменить меня в таком деликатном деле. Как тебе такая гарантия — подойдет? Она ждет тебя в спальне наверху, там вам никто не помешает. Фелица проводит.
— Нет, матрона, я не согласен. Это не дает мне в нашем деле вообще ни каких гарантий.
Молодой гладиатор расплылся в широкой улыбке.
— А если, ты уж хочешь потакать желаниям своей подруги, то зачем ты меня пытаешься обмануть? Кроме тебя никто другой не будет мне гарантией безопасности.
— Ладно! Ты меня раскусил, извини что пыталась обхитрить. А что твой приятель, он хотел бы провести вечер с патрицианкой? Она готова очень щедро отблагодарить.
— Этот скорее всего не против. Сейчас узнаю
Германус удалился в столовую для слуг, где им накрыли стол. Через пару минут тихо зашел Луций. Атилия слегка дернулась, увидев его рядом.
— Не бойся, жена, это я. Ну что, он согласился нам помочь? И главное — сколько он за это запросил?
— Он отказался. Серселия предлагала тысячу денариев.
— Она с ума сошла!? Такие деньжищи! Это стоит в двадцать раз дешевле. И он отказался? Идиот!
— Тихо, Луций, не кричи. Он пошел за своим товарищем. И деньги даст Серселия сразу, не переживай у тебя она их не будет занимать.
— А что его товарищ, согласен?
— Да я в принципе не против, — с широкой улыбкой появился темноволосый Дакус, — Только кроме платы я хочу еще завтра вечером вашу рабыню Фелицу на часок. Тогда все выполню по высшему разряду.
— Да, ты что болван, совсем обнаглел, — Луций был вне себя, — Тебе дают целое состояние за ночь с приятной, и не старой еще патрицианкой, а ты торгуешься. Мой дом и слуги не участвуют в проституции. Давай иди уже к ней!
В это время подошла Фелица, и Дакус, убрав улыбку, последовал за ней.
— Ты посмотри какой наглец, — Луций не унимался и продолжал им в след, — Мой дом все же приличный.
Он еще немного поворчал и спросил:
— А где Эктор? Разве тоже ушел, у меня с ним еще дела.
