– Чего ты хочешь?
– Вы отключили способ коммуникации, Итан. Миронова Майя вызывает вас уже семнадцать минут, вопрос срочный, – О141 остановился в метре от Итана, – здравствуйте, Елизавета, как вы поживаете?
– Надо же, какой приветливый, – удивилась Елизавета, и ответила, – все отлично, спасибо, а как вы, О141?
– Благодарю вас, все отлично, – ответил сразу робот.
– Вы закончили? – Спросил Итан, переводя взгляд с робота на Елизавету. Включив гарнитуру, вставил её в ухо, – прости, я выключил связь. Что случилось?
– Ты должен немедленно вернутся в ЦРТ, робот отвезет тебя, и никаких вопросов, приедешь и все узнаешь, – Майя говорила быстро, по окончании сразу закончила вызов.
– Что‑то случилось? – спросила Елизавета.
– Пока не знаю. Но мне надо возвращаться. Видимо, познакомлюсь с нашей Кассандрой позже, а сейчас мне пора. Спасибо вам, я был рад увидеться, – слегка недовольно попрощался Итан. В сопровождении О141 они отправились к транспорту, оставив Елизавету одну.
Система безопасности ЦРТ существовала как отдельное предприятие, исполняя множество функций не только по защите сотрудников, как внутри, так и вне стен компании, но, куда важнее, и это редко скрывалось, первоочередная задача состояла в сохранности имущества и интеллектуальной собственности. При каких‑либо чрезвычайных ситуациях, с учетом специфики работы того или иного отдела, существовала своего рода изоляция, как целого этажа, так и отдельных помещений, контроль безопасности которых был в поручении не только у начальников этажей, но и у главных руководителей зон.
Ситуация, произошедшая сразу по окончанию рабочего дня, вызвала мгновенное изолирование отдела Бенджамина Хилла, включая полную запись видео и звука с помещений и строжайший контроля персонала. Не прошло и пары часов, как Бенджамин уже сидел в камере допроса, глубоко погруженный в мысли, отсчитывающий время до прихода вышестоящего руководства в лице Артура Конлона. Человек этот был близок к преклонному возрасту, высокий, под два метра ростом, крепкого телосложения, но с заметным брюшком, с короткой стрижкой, полностью покрытой сединой. Его редко звали по имени, и довольно часто просто – мистер Конлон. Во время происшествия он общался со своими детьми, двойняшками, сыном Дмитрием и дочерью Ксенией, чье обучение в университетах отнимало много времени, отчего они устраивали общую связь раз в две недели, по пятницам, откладывая все дела – они по‑семейному общались и делились новостями до самого утра. За последние пять лет они не пропустили ни одной виртуальной встречи, до этого дня.
