Колечко местный маг купил за четыреста золотых. Половину денег выдал распиской в столичный банк (да, да, в этом отсталом мире довольно организованные финансовые учреждения и смысл кредитов, расписок, чековых книжек и ссуд они поняли раньше изобретения огнестрельного оружия). Вот и есть у меня тысяча, а вторую доберу — украшений аж целых 12 разных. И мамин кулон поберегу, будет приятно вернуть его ей с зарядкой универсальной энергией.
Возвратились в трактир, поужинали репой с жареными курами, хлеб был в неизменных лепешках — тут, похоже, до дрожжевого вообще не додумались, и вознамерился пройтись. Очень уж в этих трактирах затхлый воздух от скученности постояльцев и круглосуточной кухни.
Когда въехали в городок, проезжали небольшую речку. Вот туда и пошел, подышать, развеяться.
На небе сияла огромная луна со своим зловещим обломком сбоку. В реке плесканула крупная рыба. Я подумал, что в этом мире великолепная и обильная рыбалка и, конечно, охота, так как люди еще не успели отравить моря и реки, загадить отходами леса и горы. А в целом совсем не плохо, что я не умер, а иду себе по бережку, по сочной траве-мураве, а от реки тянет радостной свежестью и жизнью.
Женские крики испортили мой променад. Я раздумывал: подойти или не вмешиваться, как этот же голос крикнул:
— Как ты смеешь, смерд, трогать высокородную даму?!
Звук удара оборвал страстный выкрик, а у меня пропали колебания.
— Одни неприятности от этих баб! — прошептал я, ускоряя шаг и прогоняя по телу энергию.
(Действительно, в прошлой жизни мне было лет тридцать, когда я так же повелся на женские крики о помощи, ввязался в схватку в темном переулке и первый удар в самое сокровенное получил именно от «жертвы»; потом меня обчистили и смылись).
Пять фигур ясно проявились в неживом лунном свете: две девочки в простонародных нарядах: сарафаны с высокой талией под груди, короткими и широкими рукавами, с выемкой на шее и в платочках. Их склоняли к уличному сексу три мордоворота в полувоенной форме и с короткими мечами на поясе, скорей всего наемники.
— Прекратить! — рявкнул я, вернее попытался рявкнуть. Но подростковая гортань подвела — голос дал петуха.
— Ты смотри — герой. Тебе чего пацан? Заплутал что ли?
Я сам себя обругал, понимая что ввязываться в бой с тремя солдатами по меньшей мере глупо, а если это простые девки, то они знали, куда идут с наемниками. С другой стороны уйти, не оказав помощи женщинам, как-то подло. Если уж проявил себя, подошел, то надо действовать.
