Сергей Павлович Павлов, номенклатурный карьерист с большими амбициями и способностью к многоходовым интригам, в нынешней должности переживал опалу Брежнева за прошлую связь с Шелепиным и Семичастным, но к спорту он питал искреннюю любовь, а, как выпускник ГЦОЛИФКа, внимательно отслеживал происходящее в своей альма-матер. Именно его инициативой была экспериментальная группа Савельева, разумеется, отслеживал он и успехи Воронова. Этот загадочный Ци теперь уже многим не давал покоя, и интересы спорта, среди этих многих, естественно, стояли далеко не на первом месте.
– Здравствуй, Максим. Мне представляться нужно?
– На дверях в приёмной всё написано. Здравствуйте, Сергей Павлович.
– Вчера ко мне приходил Станислав Алексеевич Жук, жаловался на тебя.
Воронов безразлично пожал плечами. С Жуком он побеседовал два раза и удовольствия при этом не испытал.
– Ты совсем не тренируешься, не готовишься к Олимпиаде.
– Я тренируюсь, но по другой методике, этого никто не замечает.
– Ты про свой Ци?
– Ци не мой, он всеобщий, в том числе и ваш, и Жука.
– Но пользуешься им только ты.
– Не только я. Им пользуются все, только неосознанно. Это как телевизор. Кто-то умеет его ремонтировать, кто-то только включать и смотреть, кто-то сидит на нём, как на табуретке, а кому-то и вовсе этот странный ящик с непонятными электронными потрохами безразличен.
– Образно, но доступно. То есть, ты умеешь ремонтировать.
– Скорее, настраивать антенну. Помните тот странный случай в марте? Вот тогда и научился. Кстати, об этом пока никто не знает.
– Думаешь, меня не прослушивают?
– Думаю, прослушивают, но сейчас точно не слышат. Я хотел бы вам продемонстрировать некоторые возможности, но не хочу увеличивать число посвящённых, а мне нужны помощники. Самое подходящее место – наша комната в общаге, мои соседи помогут.
– Интересный ты парень, Максим. Я даже не представлял насколько.
– Вы и сейчас этого не представляете, Сергей Павлович. Когда вас ждать?
– Ты же понимаешь, что если я увижу там что-то такое, то не доложить не смогу.
– Это само собой разумеется. Что захотите, то и доложите. Если меня запрут в клинику для опытов – вы станете невыездным секретоносителем. А если вы не увидите, то нам нечего и обсуждать. Пока что фигурное катание потеряло для меня интерес.
Павлов задумался, становиться невыездным ему очень не хотелось, но и любопытство буквально жгло. Что он такого может узнать об этом Ци в студенческой общаге? В конце концов, можно же ничего не понять, понять не всё и не оценить, или вообще понять совсем не так.
